Внезапно от страха у Кейт свело живот. Она схватила Маурин за руку.

– Нет, не ходите туда. В гостиной слишком опасно, мы и так сильно рисковали, находясь здесь так долго с фонарями в руках. – Внезапно ей отчаянно захотелось в укрытие, туда, где пули их не достанут. Кожа покрылась мурашками – Кейт живо I представила, как пуля со свистом прорезает воздух, как снаряд, круша преграды, несется прямо к ней, словно по собственной воле, неизбежный и неотвратимый, как сама смерть.

Вскрикнув, Кейт вцепилась Маурин в плечо, толкнула ее вниз и упала сама, и как раз в это мгновение окно в гостиной разбилось вдребезги, и Кейт услышала злобный вой металла за мгновение до того, как он со свистом вонзился в стену.

И только потом, с запозданием, раздался щелчок затвора.

– Господи! Господи! – запричитала Маурин. – Они стреляют в окна!

– Маурин! – Из подвала донесся дрожащий от ужаса крик Пери, а затем глухой топот шагов по лестнице.

– С нами все в порядке! – крикнула ему в ответ Кейт. – Поворачивайте обратно, мы спускаемся! – Не думая, она вскочила на ноги, схватила Маурин за рубашку, приподняла и потащила вперед. Страх утроил силы. Кейт не подозревала, что способна на такое. Она буквально швырнула Маурин навстречу Пери, который, как и следовало ожидать, не стал поворачивать обратно, как ему велели. Пери покачнулся и упал бы, но его удержала живая стена: следом за ним бросились наверх многие. Кейт прошмыгнула в дверь, ведущую в подвал, пробежала несколько ступеней, машинально пригибаясь, чтобы не задеть головой о притолоку. Ее трясло от осознания того, насколько близка она была к смерти.

– Кейт не позволила мне войти в гостиную, – всхлипывая говорила Маурин. – Она спасла мне жизнь, она меня оттолкнула. Я не знаю, как она поняла, но она поняла…

Кейт тоже не знала, как поняла, что им грозит смерть. Он села на ступеньку и закрыла ладонями лицо. Она дрожала так, что зубы стучали. Ее не перестала бить дрожь и когда кто-то – кажется, Шерри – накинул ей на плечи одеяло и ласково, но настойчиво, потянул за руку, помогая спуститься в подвал, и усадил на подушку на полу.

Голова кружилась, соображала Кейт туго. Потрясение и усталость сказывались на ее состоянии. Она слышала гул голосов вокруг, но не понимала, о чем говорят. Кейт смотрела на синее пламя примуса и ждала, пока закипит вода в старом походном чайнике, чтобы сварить кофе. И еще она ждала Келвина. Он уже должен был вернуться, думала Кейт и смотрела на дверь, словно усилием воли могла заставить Келвина появиться там.

Через час, не меньше – по крайней мере Кейт думала, что прошел час, если только с ходом времени не произошли серьезные сбои, – наружная дверь наконец отворилась, и три человека, качаясь, вошли в подвал. Она увидела взъерошенную светло-русую голову, посиневшее от холода лицо; увидела мистера Крида, опиравшегося на плечи Келвина и Нины…

Кейт сбросила одеяло и бросилась к пришедшим. Другие тоже вскочили с мест и побежали им навстречу, чтобы поддержать, не дать упасть на пол. Люди сочувственно восклицали, засыпали всех троих вопросами. Крида подняли на руки и уложили на подушки. И, только тогда, освобожденный от ноши, Келвин покачнулся и упал бы, если бы Кейт отчаянно не вцепилась в него, подставляя ему плечо в попытке удержать.

– Джошуа ранен, – задыхаясь, прошептала Нина и опустилась на колени, глотая воздух. – А Келвин заледенел, он был в воде.

– Надо снять с него одежду, – сказал Уолтер, подставляя Келвину плечо. Здесь, в Трейл-Стоп, люди знали, что такое переохлаждение и как с ним бороться. Не прошло и минуты, как перед Келвином натянули одеяло и он стал стаскивать с себя мокрую одежду. Потом его крепко растерли.