|
Если он обходится слишком дорого, у хозяев и руководителей появляется соблазн найти кого-нибудь подешевле и поздоровее. Мне приходилось играть на залитых водой полях — мяч становится таким скользким, что никакого мастерства не хватит управляться с ним на таком холоде, что пальцы не согнутся, даже если бы от этого зависела твоя жизнь, под таким густым снегопадом, что на поле ничего не видно, в такие жаркие дни, что ты еле дышишь, весь обливаешься потом и от обезвоживания чуть ли не теряешь сознание. Трудно показать себя, когда ты не первый, если тебе приходилось играть вслед за кем-то из великих, а они здоровы и не выходят из игры. Трой Айкман возглавлял рейтинг НФЛ в 1993 году, он будет нашим первым, а за ним — Джейсон Гаррет. (Теперь есть еще и Родни Пит, так где же место для меня? Четыре квотербека в команде не нужны.)
Он нахмурился. Рэчел молчала и внимательно ждала продолжения. — Одним из лучших периодов моей карьеры был тот, когда я тренировался у Тома Лэндри, теперь я возвращаюсь к Швитцеру. Проблема в том, что список команды надо сократить до пятидесяти трех игроков, а травмированные не представляют ценности. Мне не хочется уходить сейчас, когда у нас появились льготы и прогрессивная оплата: в этом году установлен свободный найм, новые правила игры, прекрасно защищающие квотербеков. Если бы такое случилось раньше, когда я получал удары и травмы! Соперников, естественно, штрафовали, но мне-то это обходилось намного дороже! (Слишком дорого! Смотри, не покажись ей нытиком!) — Что за новые правила? — спросила Рэчел. Ей хотелось заставить его продолжать рассказ. — Они стали строже, игроки теперь лучше защищены. Мало кто старается специально нанести тебе травму, но, когда ты стремишься вперед и рвешься к победе, возможны столкновения. Твои эмоции на пределе, и иногда ты действуешь не думая. Почти обязательной стала проверка на допинг, потому что случалось много неприятностей из-за кокаина, стероидов и тому подобного. Для меня здесь нет проблемы, я ими никогда не пользовался, это неразумно и опасно. Кроме того, футболисты могут подать дурной пример молодежи. — Я рада слышать, что ты понимаешь свою ответственность в таком серьезном деле. Надеюсь, ты сможешь играть в футбол так долго, как захочешь. — Спасибо. Я хотел бы присутствовать при том моменте, когда Эммит Смит войдет в историю: он один из самых лучших игроков за все время существования игры. Больше всего я хочу сыграть еще один сезон, великий сезон, и уйти достойно и со славой. — Он насмешливо улыбнулся. — Я не могу представить себя сидящим в офисе в костюме и галстуке. Если меня не отчислят, мне опять придется самоутверждаться, доказывать, что я чего-то стою. Возвращаться после серьезных травм — почти то же самое, что начинать сначала, а все внимательно наблюдают, и некоторые только и ждут, что ты не справишься. Мне снова и снова придется доказывать, что у меня есть мужество, упорство, хитрость и ловкость. (Если только я не уйду, прежде чем меня отчислят или продадут. Я предпочел бы убраться сам, чем вынуждать Швитцера принимать это нелегкое решение.) Рэчел, случалось, брала напрокат и покупала видеозаписи спортивных программ, чтобы посмотреть, как он играет, и узнать побольше о нем и о футболе. Картинки вспыхнули в памяти: броски, перехваты, удары, травмы. Ему часто не везло, и она чувствовала к нему симпатию. — Тебе надо беречься, чтобы снова не получить травму. — Да, но опасность всегда угрожает тем, кто делает что-то стоящее. (Скоро мы оба увидим это.) Нас называют мишенью для всех. Я уже говорил тебе, что травмированный игрок обременяет команду, где есть свободное место, а денег нет и замены ему тоже нет. У меня есть одно преимущество: опытный задний квотербек очень важен, потому что переднего всегда могут выбить. Это может мне помочь, если я сумею устроиться и блеснуть в предварительных играх. |
