Глаза Мурроу были влажны, но он мужественно преодолел желание расплакаться.

— Я буду достоин твоей гордости, мама. Когда ты устроишься, можно мне будет приехать?

— Вы все сможете приехать ко мне, — пообещала она и повернулась к младшему сыну.

Робби бросился в ее объятия, и, хотя он не вымолвил ни слова, его плечи содрогались. Скай ждала, пока он успокоится. Как и его отец, Робби был наделен сильным чувством собственного достоинства. Наконец он взглянул на нее и дрожащим голосом сказал:

— Папе это не понравилось бы, мама. Он не одобрил бы королеву, оторвавшую тебя от детей.

— Да, Робби, — согласилась она. — Джеффри не понравились бы действия королевы, но он бы принял ее решение и исполнял бы его, потому что твой папа был одним из самых преданных слуг королевы. Как бы ты ни переживал, я рассчитываю, что ты поступишь так, как поступил бы папа. Он принял бы выбор королевы, и ты должен принять его. Он принял бы его с мужеством, и ты должен быть мужественен. — Она нежно пригладила его волнистые светлые волосы. — Ты приедешь ко мне, мой граф, после того как я устроюсь?

— Если позволит королева, мама, — ответил он, и она, улыбнувшись, ласково поцеловала его.

— Я горжусь твоим братом и горжусь тобой, Робби.

Ты самый юный паж при дворе, и, несмотря на это, ты, как говорит сама королева, самый лучший из пажей. Продолжай и дальше прославлять имя Саутвудов, мой сын.

Она взяла мальчиков за руки и вышла с ними в вестибюль, быстро поцеловала каждого еще раз и вытолкнула их наружу. Когда дверь за ними закрылась, Скай прижалась к ней спиной и засунула в рот кулак, чтобы сыновья не услышали ее рыданий. Они были так мужественны, что ей не следовало разрушать их уверенность в себе или в ней. Про себя же она проклинала Елизавету за ее жестокое решение. У этой женщины просто не было сердца. Слезы тихо стекали по ее лицу соленым ручейком. И когда постучал Робби, она даже не расслышала сначала.

— Скай, девочка! — Наконец его голос прорвался сквозь пелену ее муки.

Повернувшись, она открыла дверь и упала на его грудь, рыдая.

— Это слишком, Робби! — плакала она. — Я не вынесу этого! Не вынесу!

Он обнял ее и начал бормотать что-то утешающее — это все, что было ей нужно в ту минуту. Она поедет в Бомон де Жаспр и сдержит обещание, данное королеве. Скай О'Малли никогда не нарушала своего слова и не сделает этого сейчас, несмотря на все страдания от разлуки с детьми. Когда Робби решил, что она выплакалась, он произнес резким тоном:

— А ты не забыла о Виллоу, Скай? Ты пойдешь к ней с заплаканными глазами? Она ведь уже не ребенок, ее не проведешь.

Скай глубоко вздохнула и вдруг снова припала к нему содрогаясь.

— Извини, Робби, — тихо произнесла она, — но, черт побери, как я люблю своих мальчиков!

— Я знаю, — сказал он и, взяв ее под руку, повел в спальню. Налив немного холодной воды из серебряного кувшина в раковину, он показал ей на нее:

— Сполосни лицо, девочка. Виллоу и Сесили ожидают нас в библиотеке, чтобы попрощаться. Да Боже мой, она больше похожа на Халида! Она всегда спрашивает меня о грузе и о накладных на него. Она больше твоя наследница, чем любой из этих парней, это точно!

— Она твоя игрушка! — бросила ему Скай, склоняясь над раковиной, чтобы смыть следы слез.

— Это верно, — хмыкнул Робби, и Скай почти рассмеялась, настолько лучше она себя почувствовала.