– Не представляю. Я даже не подозревала о его существовании, пока не нашла в письменном столе Джорджа на этой неделе. Он никогда не говорил мне о нем.

Гарет смотрел на дневник, на аккуратный почерк, на слова, значения которых он не понимал. Мать его отца происходила из старинного итальянского рода. Гарета всегда смешил тот факт, что его отец наполовину итальянец. Барон так гордился своими английскими предками и любил хвастаться тем, что они жили в Англии со времен Вильгельма Завоевателя. Гарет не помнил, чтобы отец когда-либо упоминал о своих итальянских корнях.

– Там есть записка Джорджа, – сказала Каролина, – в которой он написал, чтобы я отдала дневник тебе.

У Гарета было тяжело на сердце. Он посмотрел на дневник, свидетельствовавший о том, что Джордж не знал, что они братья только по матери. Гарет не имел кровной связи с Изабеллой Маринцоли Сент-Клер, а значит, не имел права читать дневник.

– Тебе придется найти переводчика, – с задумчивой улыбкой тихо сказала Каролина. – Интересно, о чем там написано. Джордж всегда так тепло отзывался о вашей бабушке.

Гарет тоже вспоминал о ней с любовью, хотя они не часто с ней виделись. Лорд Сент-Клер был не в очень хороших отношениях со своей матерью, поэтому Изабелла навещала их довольно редко. Но она всегда баловала своих внуков, и Гарет помнил, как он был потрясен, когда ему сказали, что она умерла. Ему тогда было семь лет. Если любовь так же важна, как кровь, может быть, этот дневник должен быть у него, а не у кого-нибудь другого.

– Постараюсь что-нибудь сделать. Наверное, не так уж трудно найти человека, который может перевести с итальянского.

– Я бы не доверила его случайному человеку, – возразила Каролина. – Это ведь дневник твоей бабушки, ее личные мысли и переживания.

Каролина была права. Он в долгу перед бабушкой и найдет тактичного человека, который переведет ее мемуары. И Гарет точно знал, с чего начать поиски.

– Я отвезу дневник бабушке Данбери, – неожиданно сказал Гарет. – Она посоветует, как поступить.

Бабушка Данбери любила говорить, что знает все, и правда была в том, что она почти всегда была права.

– Расскажи мне, когда все узнаешь, – попросила Каролина, закрывая за собой дверь кабинета.

– Конечно, – пробормотал он, не заметив, что Каролина уже ушла.

Гарет посмотрел на дневник. Его начало датировалось 10 сентября 1793 года...

Между тем в гостиной неподалеку...

– А? Говори громче! Я не слышу, – перебила ее леди Данбери.

Гиацинта опустила книгу, придержав пальцем страницу, которую она читала. Леди Данбери любила притворяться глухой, когда ей это было нужно, когда Гиацинта доходила до пикантных мест в любовных романах, которые больше всего нравились графине.

– Я прочла, – повторила Гиацинта, – наша дорогая героиня тяжело дышала. Нет, дайте я посмотрю – она задыхалась, и ей не хватало воздуха.

– Пфф, – леди Данбери. Гиацинта посмотрела на обложку книги.

– Интересно, для автора английский язык – родной?

– Читай дальше, – приказала графиня.

– Хорошо. Так вот: «Мисс Бамблхед, увидев приближающегося к ней лорда Сэвиджвуда, бросилась бежать».

– Ее зовут не Бамблхед, – возразила графиня.

– А следовало бы назвать именно так.

– Что правда, то правда. Но ведь не мы написали эту историю, не так ли?

Гиацинта откашлялась и стала снова читать: «Он был уже совсем близко, и мисс Бамблсхут...»

– Гиацинта!

– Баттеруорт, – проворчала Гиацинта. – Как бы ее там ни звали, она побежала к скалам.