|
– Боишься, несмотря на всю свою осмотрительность, подпасть под чары Айваса? – спросил Робинтон. Лайтол медленно покачал головой. – Навряд ли мне это грозит. Ладно, ступайте смотреть свой сон о Перне без Нитей. – Вот последний из завзятых скептиков, – пробормотал Робинтон, которого начинало раздражать недоверие Лайтола. – Неужто он думает, что старость притупила чутье и ум Главного арфиста? Или он, как и Корман, считает, что Робинтон настолько легковерен, что готов попасться на любую мало мальски правдоподобную выдумку? – Нет, – ответил Д'рам, когда арфист задал ему этот вопрос, шагая вместе с ним навстречу бронзовому Тироту, ожидавшему их на берегу. – Просто он слишком практичный человек. Вчера он сказал мне, что все мы как в горячке и не думаем о последствиях, которые нас ожидают по милости Айваса. Ведь нам грозит изменение структуры общества, его основополагающих ценностей и все такое прочее. – Д'рам фыркнул, выражая свое несогласие. – Видишь ли, он уже побывал в нескольких передрягах и не хочет новых. – А ты? Усаживаясь меж выступов шейного гребня Тирота, Д'рам через плечо улыбнулся своему спутнику. – Я всадник, и всей душой предан своему делу – избавлению Перна от Нитей. Если существует хоть малейшая надежда… – он пожал плечами. – Тирот, доставь нас на Посадочную площадку! – Будь внимателен, Д'рам, – предупредил всадника Робинтон. – Там произошли значительные изменения даже со вчерашнего дня, когда ты был на площадке в последний раз. «Монарт сказал мне. – Хоть Главный арфист и знал, что Тирот обращается к Д'раму, сердце его наполнилось гордостью: он – один из немногих, кто слышит драконов! – Я получил от него правильный вид. Он действительно изменился!» Почему то в словах дракона арфисту послышалась нотка неудовольствия. Тем не менее, бронзовый великан перенес их через Промежуток и, ориентируясь на холм, расположенный западнее здания Айваса, повис над мысом, где грелась на солнцепеке компания драконов. Робинтон пригляделся, ожидая увидеть на холме кого то из знакомых ему бронзовых и королев, но вспомнил, что сегодня Вейр Бенден отражает очередное Падение. Во время плавного спуска ни Робинтон, ни Д'рам не сумели заметить никаких изменений, и только когда дракон, скользнув вправо, приземлился на широком дворе, смогли оценить проделанную работу. – Кто бы мог подумать! – выдохнул Д'рам, обернувшись к Главному арфисту, который был поражен не меньше него. Робинтон спрятал свое изумление за беспечной улыбкой. Да, если судить по произошедшим здесь переменам, Лайтол наверняка остался в меньшинстве; можно было подумать, что все возжаждали получить доступ к Айвасу. Здание увеличилось в размерах почти втрое – по всем трем его сторонам прилепились странные односкатные пристройки навесы. Спешившись, Робинтон обнаружил, что под ними выстроились Фандареловы батареи. «Теперь, наверно, питания хватит, чтобы снабжать систему энергией и день и ночь, пока не будут закончены новые, более мощные водяные турбины», – подумал он. В просторном дворе, который успели расчистить за время их отсутствия, какие то люди, разбившись на кучки, ожесточенно спорили, а над их головами с пронзительными воплями носились стаи файров. Судя по наплечным бантам и шнурам, большинство собравшихся были мастерами и подмастерьями из самых разных цехов; значки на туниках остальных подсказали Робинтону, что эти холдеры прибыли из самых разных мест. – Вход свободный? – спросил Д'рам, спрыгивая на землю рядом с Робинтоном. – Похоже на то, – Робинтон огляделся, но не узнал никого из спорщиков. Зато он заметил у закрытых дверей четверых самых дюжих помощников мастера Эсселина. Набрав побольше воздуха, Главный арфист решительно двинулся вперед. |
