Для Эвана это было полной неожиданностью.

– Не наркоман? Что, совсем не ширяется?

Он сначала подумал, что я шучу, и мне пришлось постараться убедить его, что герои фильма действительно не сидят на игле.

– Это же потрясающе, - воскликнул он. - Как оригинально! Слушай, а вот тот эпизод, где ты практикуешься делать уколы в задницу на апельсине, это что - в жизни так и было?

Я заверил его, что именно так и было. Мы с Люси действительно отрабатывали технику выполнения инъекций на большом апельсине - это было только вчера. Эван обернулся к Джорджу и Тревору, которые также присутствовали на вечеринке, и восторженно прокомментировал столь нестандартный сюжетный ход: два взрослых человека, которым, оказывается, нужно еще учиться пользоваться шприцем. Джордж и Тревор с готовностью заулыбались и закивали головами, будто столь же искренне удивились такой невероятной наивности. Вот ведь пара продажных идиотов! Ну ладно, Тревор в иглах и шприцах разбирается - у его бойфренда Кита куча проблем со здоровьем, но ведь они оба за версту обходят все, что связано с тяжелыми наркотиками. Тревор, может, в свое время и пробовал «экстази», а уж травку они с Китом наверняка иногда покуривают, но это и все. А Джордж вообще поклонник исключительно скотча и пива. В общем, мы с ним глубоко отсталые люди.

Дорогая Пенни.

Сегодня вечером Сэм сделал мне первый укол в ягодицу. Перед этим он в последний раз потренировался на апельсине, а затем перешел к реальному объекту. Что ж, по этому поводу я могу лишь повторить то, что говорю с того самого дня, когда мы впервые увидели эти пыточные орудия в клинике: «Охренетъ, да ведь эта иголка дюйма четыре в длину». Честно говоря, это действительно не иглы - во всяком случае, не иглы в привычном понимании этого слова. Скорее уж копья или пики. Место им в музее военной истории. Доктор, конечно, объяснил, что это именно тот размер, который нужен, потому что уколы мне прописаны внутримышечные. В ответ на это я ему и заметила: «Охренеть, да ведь эта иголка дюйма четыре в длину».

Эвану ужасно хочется узнать все подробности того, чем мы с Люси занимаемся. Не могу сказать, чтобы его интерес был каким-то нездоровым. Я ему объяснил, что путем внутримышечных инъекций в женский организм вводятся гормональные препараты, провоцирующие своего рода гиперовуляцию, то есть повышенное по сравнению с обычным образование яйцеклеток. Разумеется, это оказывает серьезное воздействие на весь организм, поэтому прибегают к такому методу только в особых случаях. И при этом тебе в задницу с размаху втыкают иголку длиной в четыре дюйма.

Эван выразил сочувствие по этому поводу, а вслед за ним и Мораг, тоже принимавшая участие в обсуждении, сокрушенно покачала головой.

– Слушайте! - внезапно воскликнул Эван. - Да это же и есть ключевая сцена, ключевой образ фильма. Мне вообще кажется, что фильм следует назвать «Моя задница - апельсин».

Неприятным сюрпризом для меня стало то, что Найджел, Джастин и Петра все как один с энтузиазмом закивали. Даже Мораг (которую я почему-то поначалу посчитал разумным и чувствительным человеком) пробормотала что-то вроде: «Это блестящая идея». Я оказался в одиночестве, но постарался отстоять свою точку зрения.

– Да, это блестящая идея, но ведь фильм уже называется «Все возможно, детка».

– Ну да, - согласился Эван, - но ведь это рабочее название на время съемок.

Я умоляющим взглядом обратился в поисках поддержки к Джорджу и Тревору, но эта парочка уставилась в блюдо с чипсами и никак не отреагировала.

В общем, слово за слово, но пришлось и делом заниматься. У Сэма, пока он наполнял шприц гормональными препаратами из ампул, руки дрожали не меньше моего.