Незаметно промелькнул День благодарения, приближалось Рождество — Элен ничего не замечала. Настоящее перестало для нее существовать, она думала и жила только прошлым.

Будущее ее тоже не интересовало, оно было слишком далеким и призрачным, чтобы о нем беспокоиться. Она помнила, что через несколько месяцев ей предстояло сниматься у Грегори Герца, и это было ее единственным ориентиром. Временами ей казалось, что поездка в Оранджберг подведет черту под всей ее жизнью и что после возвращения она должна будет все начать заново.

Об Эдуарде она старалась не думать. В тот раз, когда она обнаружила у себя в спальне Льюиса, она так и не позвонила ему, а потом это и вовсе стало невозможным: обвинение, которое Льюис бросил ей перед отъездом, воздвигло между ней и Эдуардом непреодолимую стену.

Внешне она совершенно не изменилась, по крайней мере ей казалось, что это так, хотя Мадлен и Касси не разделяли ее убеждения. Оставаясь вдвоем, они частенько рассуждали, какой у нее усталый и измученный вид, как сильно она похудела за последнее время, и гадали, чем могут быть вызваны эти удручающие перемены.

Мадлен предположила, что Элен переживает из-за разрыва с Льюисом, но Касси с негодованием отвергла ее предположение:

— Вот еще, станет она переживать из-за такой ерунды. Будь я на ее месте, я давным-давно дала бы ему отставку. Нет, тут что-то другое. Если бы она еще не была такой скрытной. Я ведь вижу, как она мучается, а поделиться с нами все равно не хочет.

Мадлен промолчала. Она была искренне привязана к Элен и от всего сердца надеялась, что ее печаль объясняется не чем иным, как романтической любовной историей.

Она долго обдумывала эту догадку и в конце концов решила проверить ее на Касси. Однажды, когда они сидели в гостиной, Мадлен глубоко вздохнула и, сосчитав в уме до десяти, проговорила:

— Мне кажется, я знаю, в чем дело. Элен влюблена. Касси как ни в чем не бывало продолжала вязать.

Спицы у нее в руках так и мелькали. Прошло несколько минут. Наконец она подняла голову и посмотрела на Мадлен:

— И в кого же она, по-твоему, влюблена? Я что-то не вижу поблизости подходящей кандидатуры.

Мадлен перевела дыхание и разгладила юбку на коленях.

— Ну, — неуверенно начала она, — может быть, это кто-то из прежних знакомых, кто-то, с кем она больше не встречается.

Касси скептически поджала губы.

— Господи, ну что ты несешь? Подумай сама, как она может любить человека, с которым больше не встречается?

Мадлен вздохнула. Иногда ей казалось, что Касси начисто лишена воображения.

— А что в этом такого? — возразила она. — Настоящая любовь неподвластна времени. Или, может быть, вы считаете, что все должны жить по пословице «С глаз долой — из сердца вон»?

Касси насмешливо фыркнула.

— Вот именно, — сказала она, — очень мудрая пословица. Не всем же быть такими взбалмошными, как ты. Это у вас, французов, только одна любовь на уме. А по мне, так без нее гораздо спокойней. К тому же какая бы она там ни была неземная, а рано или поздно все равно кончается.

Этого Мадлен уже не могла стерпеть.

— Ну нет, — возмутилась она, — с этим я не согласна.

— Согласна или не согласна, а я говорю то, что есть.

— Неужели вы никогда ни в кого не влюблялись, Касси?

— А как же, конечно, влюблялась, лет в шестнадцать или семнадцать, уже точно и не помню. — Касси снова взялась за вязанье. Спицы в ее руках замелькали еще быстрей. — С кем же этой напасти не приключалось. Это ведь как ветрянка или корь: поболеешь, поболеешь, а потом — раз, и все как рукой снимет. — Она опустила вязанье на колени и с затаенной улыбкой посмотрела на Мадлен.