— Так, значит, эта компания принадлежит тебе? — Он достал сигару и, спросив у нее разрешения, неторопливо закурил. — Ну и ну! Вот это новость! Но послушай, неужели такой красивой женщине, как ты, не скучно заниматься финансовыми делами?

— Представь себе, нет, — небрежно проговорила она. — К тому же, если у меня возникают затруднения, я всегда могу посоветоваться со своими консультантами.

— А-а, ну да, конечно… Послушай, Элен, по-моему, нам нужно выпить за встречу. Сколько же лет мы не виделись? Дай подумать — семь?

— Пять.

— Да-да, пять. Целых пять лет, просто не верится. Ты была такой очаровательной маленькой крошкой… А теперь — подумать только — серьезная, взрослая, деловая женщина.

Взгляд его вильнул в сторону, он торопливо вскочил и двинулся к бару. Элен поняла, что ему уже давно не терпелось выпить.

— Что тебе налить, Элен? Ты ведь разрешишь называть тебя просто Элен, как раньше? Херес? Коктейль? Сам-то я, признаться, предпочитаю бурбон, но для женщин это, пожалуй, слишком крепко.

— Немного содовой со льдом.

Он долго возился с бутылками, очевидно пытаясь выиграть время. Наконец он приготовил напиток и церемонно поднес Элен. Усевшись на свое место, он достал серебряный портсигар и закурил. Потом легонько помассировал грудь и с улыбкой произнес:

— Дурная привычка. Никак не могу бросить. Доктора считают, что это вредно для сердца. Последнее время оно у меня что-то стало пошаливать. — Он помолчал. — Это и неудивительно. Я столько всего пережил за эти годы, на меня обрушилось столько бед!

— Мне очень жаль, Нед, — проговорила Элен и добавила самым невинным тоном: — А где твоя жена?

Она отлично знала, что его жены нет в усадьбе. Оранджбергские приятельницы Касси регулярно извещали ее обо всем, что происходило в округе, и, разумеется, не преминули сообщить о семейной драме Калвертов. Жена Неда уже девять месяцев жила в Филадельфии, ожидая официального развода. Прежде чем покинуть усадьбу, она оповестила всех заинтересованных лиц, в том числе и директоров обоих банков, в которых ее муж заложил свое имущество, что расторгает с ним отношения и снимает с себя все обязательства по уплате его долгов. Элен предполагала, что Нед постарается скрыть этот неприятный факт. Однако его реакция оказалась не совсем такой, как она думала: быстро взглянув на нее, он самодовольно откинулся на стуле и широко улыбнулся. Очевидно, он считал, что ее вопрос вызван обыкновенной женской ревностью.

— Она гостит у своих родственников в Филадельфии. Надеюсь, тебя это не смущает? Если помнишь, она и раньше часто уезжала.

Он искоса посмотрел на нее. Элен поняла, что он хочет перевести разговор на их прежние отношения.

— Да, я это помню, Нед.

Он помолчал, потом поднес стакан ко рту и сделал большой глоток, словно надеясь, что виски придаст ему бодрости. По-видимому, он уже оправился от первого потрясения, но еще не решил, как себя вести.

— А я уже и не ждал, что когда-нибудь тебя увижу. — Он вздохнул с притворной грустью. — Ты не представляешь, что со мной было после твоего отъезда. Жизнь потеряла для меня всякий смысл, я не смог ни о чем думать, я не мог работать, я жил как во сне. Все эти семь лет…

— Пять.

— Ну да, пять. — Он слегка поморщился. — Все эти пять лет я пытался убедить себя, что мои переживания просто смешны, что ты меня давно забыла. «Ты дурак, Нед Калверт, — говорил я себе, — ты самый настоящий дурак. Зачем ты мучаешь себя? Она к тебе никогда не вернется».