— Пройдемся немного, — тихо попросила она.

Заметив в ее глазах безмолвную мольбу, Дейв молча кивнул. Шагая рядом с Грейс, он думал о том, что впредь должен держаться вежливо, но холодно. Грейс — пешка в его игре, больше ничего. Неважно, что за платье на ней. Неважно, какая у нее стройная гибкая фигурка, какие чувственные губы, как проникает в самую душу взгляд зеленых глаз. Неважно, что он едва ее не поцеловал…

— Ты меня заинтриговал, — прервал его размышления голос Грейс.

— Чем же? — удивленно спросил он.

— Я начинаю сомневаться, что ты такой бессердечный негодяй, каким хочешь казаться.

Дейв нахмурился.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

Грейс крепче сжала его руку. Будь на ее месте любая другая женщина, Дейв, пожалуй, решил бы, что нравится ей.

— Ты был очень добр с сэром Эдмундом, — объяснила она. — Я-то испугалась, что ты его ударишь.

Дейв поморщился, не понимая, как относиться к собственному недавнему промаху. Да и промах ли это был? Должно быть, несостоявшийся поцелуй дурно повлиял на его мозги — он внезапно утратил ориентиры, которым следовал много лет, и больше не понимал, что для него хорошо, а что плохо.

— Этого больше не повторится, — пробормотал он наконец.

— Ух ты, какой крутой парень! — с иронией пропел нежный голосок Грейс.

Да что ты себе вообразила?! — с раздражением, не вполне, впрочем, искренним, воскликнул Дейв. — Не приписывай мне своих сентиментальных фантазий. Я просто хотел… — И он умолк в замешательстве. В самом деле, чего же он хотел?

— Ты хотел погасить скандал, — закончила за него Грейс. — Тебе стало жаль сэра Эдмунда. Ты хотел защитить нас обоих от новой боли и унижения.

Крепко сжав его руку, она остановилась и заставила Дейва повернуться к ней лицом.

— Ты совершил подвиг, — просто сказала она. — Сэр Эдмунд оказался у тебя в руках, он был в таком состоянии, что повлиять на него ничего не стоило. Но ты не сказал ему ни слова о своем деле и просто перепоручил заботам Майлза. Для тебя это подвиг.

— Бенедикт был пьян, — пробормотал Дейв. — Завтра он собственного имени не вспомнит — а того, что я мог ему сказать, тем более.

Не восхищайся мной, Грейс, подумал он, не надо. Ты не знаешь, кто я, не знаешь, что я делаю и к чему стремлюсь. Когда все кончится, тебя ждет большое разочарование.

Грейс улыбнулась.

— И все же у тебя есть надежда.

Дейв уже открыл рот, чтобы вывести Грейс из заблуждения, но почему-то не смог вымолвить ни слова. Бог знает, в чем тут было дело — в сиянии луны, в призрачном поблескивании снега, в сияющих глазах Грейс или во внезапном, удивительном, необъяснимом, необычайно полном ощущении счастья, — но он вдруг понял, что…

Что сейчас поцелует Грейс.

И она не станет противиться. О нет! Она уже слегка запрокинула лицо и приоткрыла губы, словно прося о поцелуе, и глаза ее засияли каким-то новым светом. Как хороши ее полные, выразительные, чувственные губы, как идет им улыбка! Отдает ли она себе отчет, что в первый раз с момента их знакомства улыбается ему по-настоящему, искренне и открыто?.

Дейв Бертон проиграл битву с собой — и не сожалел об этом. Положив руки на плечи Грейс, он привлек ее к себе, склонил голову и впился в ее губы страстным, всесокрушающим поцелуем.

Грейс забыла обо всем на свете. «Как», «почему», «что же теперь делать» — все эти вопросы придут потом, сейчас она просто наслаждалась, забывшись в мире неведомых ранее чувственных ощущений.