Едва увидев сэра Эдмунда в галерее, Грейс поняла: сегодня что-то должно случиться. Ее преследовало недоброе предчувствие. Сегодня ее свекор был шумнее и ворчливее обычного; не раз он проливал вино на одежду гостей, не раз спотыкался в опасной близости от хрупких предметов искусства. Грейс с ужасом ждала его падения — хоть и не предполагала, что «падение» это окажется буквальным.

Смахнув слезу, она улыбнулась Дейву.

— Спасибо.

— Какой он бледный, — хмурясь, прошептал Дейв. — И дышит с трудом. — Он пощупал у сэра Эдмунда пульс. — Пульс с перебоями.

— О Боже мой! — Грейс обвела беспомощным взглядом зал. — Да что же никто ничего не сделает?

— Я слышу сирены. — Взгляд Дейва был холоден и жесток, и Грейс почувствовала, что он на нее сердится, хоть и не понимала за что. — «Скорая» уже едет.

— Слава Богу! — Она снова пощупала горячий влажный лоб старика. — Я опасалась чего-то подобного. — Она моргнула, смахивая слезы. — Что ж, в больнице он, по крайней мере, отдохнет.

— Вот и врачи, — проговорил Дейв, поднимаясь на ноги. — Давай-ка их пропустим. — И, протянув руку, помог Грейс встать.

Грейс приняла его помощь, сказав себе, что выяснением отношений можно заняться и попозже. Сейчас не время. И потом, напомнила она себе, Дейв — единственный, кто бросился мне на помощь!

При этой мысли ее вдруг охватили нежность и сострадание к Дейву, поразившие ее до глубины души. Грейс видела, что его планы идут насмарку; как ни старается он вызвать сэра Эдмунда на откровенный разговор, пытаться убедить в чем-то больного человека все равно что прошибать головой стену. А теперь сэр Эдмунд наверняка попадет в больницу и неизвестно сколько там пробудет…

Стоя рядом с Дейвом, она наблюдала, как санитары грузят бесчувственного сэра Эдмунда на носилки и выносят из зала.

— Я поеду в больницу, — сказала Грейс. — Возьму такси.

— Не знаю, что тебе там понадобилось, — проворчал Дейв, — но я тебя отвезу.

В порыве благодарности она крепко сжала его руку и едва не рассмеялась — такое изумление отразилось на его лице.

— Да вы притворщик, мистер Бертон, — прошептала Грейс с улыбкой. — Вы умеете быть добрым. И на вас можно положиться.

Дейв обжег ее взглядом.

— Прекрати!

— Ах, как страшно! — проворковала Грейс; на сердце у нее вдруг стало так легко, как давно уже не было. — Что ж, поехали.

В больнице пришлось прождать несколько часов. Наконец к ним вышел врач и сообщил результаты осмотра и анализов; сэр Эдмунд вы карабкается — по крайней мере, на сей раз, но, если продолжит убивать себя алкоголем, прогноз будет неутешительным.

Домой они вернулись далеко за полночь. Измученная, но радостная, что в конечном счете все обошлось, Грейс утоляла голод салатом из холодильника. Дейв налил себе уже третью чашку кофе.

— Как можно пить кофе на ночь? — удивилась Грейс. — Ты же не заснешь.

— У меня иммунитет ко сну, — угрюмо пробормотал Дейв.

— Он так и не снял смокинг — только развязал галстук и расстегнул верхние две пуговицы на рубашке. Этот расстегнутый воротник придал ему какую-то небрежную элегантность.

Широко улыбнувшись, Грейс подперла голову рукой.

— Иммунитет, говоришь? Такой же, как к благородным поступкам? Ну тогда ты сегодня будешь спать как младенец!

Дейв сверкнул мрачным взглядом, но промолчал.