Но вернусь к Лиде, а вернее, к Олегу. К светским способностям будущей жены Олег относился иронически. Как и в Игоре, в нём преобладало мужское начало. Однако если Игоря отличало мужество цивилизованное, то в отваге Олега было нечто дикарское… Помню это ещё по школьным дракам. Игорь до последней возможности стремился избежать столкновения, Олег же заводился с полуоборота, его вдохновляла возможность пустить в ход кулаки и не смущало количество противников. Оба обычно выходили победителями, но и после драки держались неодинаково, — Игорь больше отмалчивался и, по-моему, даже тяготился победами, Олег же охотно описывал происшедшее с нескрываемой весёлостью и не всегда точно.

Была в Олеге странная, не украшавшая его черта характера, — если можно так выразиться, нескромная отвага. Решимость и смелость его сомнений не вызывали, и преувеличивать их вроде бы никакой нужды не было, — а вот поди ж ты! — ни одна Олегова история не обходилась без «наполнителя», как называл это Игорь. Скажем, рассказывает Олег о драке, где поколотил двоих. Ну и отлично! Не каждому такое удаётся. А ему мало. И вот в рассказе появляется мифический третий, который так перепугался, что не осмелился руки поднять и был великодушно помилован и отпущен с напутствием типа:

— Дуй к маме, мелочь зелёная! Пусть она тебе штаны постирает.

Зачем понадобился мифический персонаж в мокрых брюках, понять было трудно, Олег прекрасно понимал, как легко мы, его друзья, отделяем в этих рассказах истину от эмоциональных наслоений. Видимо, возникал тут элемент непроизвольного художественного творчества, не хвастовство, а своего рода игра воображения на грани реальности, тем более странная, что в жизненных поступках Олег меньше всего был фантазёром.

Он твёрдо знал, чего хочет в жизни, и уверенно шёл к цели. С детства Олег решил стать геологом и стал им, хотя многие сомневались, станет ли, когда он еле-еле закончил девятый класс. Но в десятом Олега было не узнать. Ему нужно было получить медаль, чтобы учиться в лучшем в стране институте. Медали тогда давали независимо от текущих оценок, только по экзаменационным, и Олег сдал экзамены блестяще, хотя единственную «четвёрку» всё-таки получил, его просто не выносила одна преподавательница, раздражительная, болезненная женщина, вечно подозревающая, что ученики знают больше неё. Правда, один такой был. Сейчас он член-корреспондент, а тогда по любимому предмету из «троек» не вылазил.

Ему она говорила:

— Вы ещё поблагодарите меня за то, что я пресекаю ваше зазнайство.

Много позже я спросил у него, испытывает ли он чувство благодарности.

Членкор только плечами пожал.

Олегу «четвёрка» не повредила. И с серебряной медалью он поступил куда хотел, отпустил бороду и укатил на практику к чёрту на кулички, на Крайний Север. Вот о чём было рассказов! Тут уж и нам трудно было отделить истину от художественного вымысла, тем более что Олег строго настаивал на истинности всего, о чём говорил. Помню новеллу о легендарном оленеводе, который всем напиткам предпочитал духи «Красная Москва».