33

Ту ночь Артур и Фенчерч провели Снаружи Психушки, а телепередачи смотрели через окно — телевизор стоял Внутри.

— Я хотел бы, чтобы вы посмотрели на одного моего старого коллегу, — сказал Медведь Здравоумный, когда начался повтор выпуска новостей. — Он в командировке в вашей стране, проводит расследование. Просто посмотрите и послушайте.

То был репортаж с пресс-конференции.

— К сожалению, в настоящее время я не могу высказать своего суждения по поводу прозвища Бог Дождя. С нашей точки зрения, он является образчиком СПМФ — Спонтанного Паракаузального Метеорологического Феномена.

— Вы можете объяснить, что это значит?

— Не вполне уверен в своих силах. Скажу прямо. Если мы обнаруживаем нечто нам непонятное, то предпочитаем давать подобным явлениям названия, которые либо нам самим непонятны, либо труднопроизносимы. То есть если мы позволим вам именовать его Богом Дождя, это будет означать, что вы знаете то, чего мы не знаем, а такого, уж извините, мы допустить не можем.

Нет, сначала нам надо назвать это явление так, чтобы стало ясно, что оно наше, а не ваше; затем мы ищем разные способы доказать: «Это не то, чем вы его считаете, а то, чем мы его считаем».

И если выяснится, что вы правы, вы все равно будете не правы, потому что мы просто назовем его, э-э, «Сверхнормальным» — отнюдь не «паранормальным» или «сверхъестественным», ибо в значение этих слов вы уже проникли — а «Сверхнормальным инкрементным стимулятором осадков». Может, чтобы подстраховаться, еще куда-нибудь впихнем «квази». Бог Дождя! Ха, в жизни не слышал такой чепухи! Признаюсь честно: в отпуск я с этим парнем не поеду. Благодарю, на сегодня все. Напоследок хочу только сказать «Привет!» Медведю, если он сейчас смотрит телевизор.

34

Когда они возвращались назад самолетом, соседка Артура и Фенчерч по салону все время странно на них поглядывала.

Они тихо разговаривали между собой.

— Я так ничего и не выяснила, — сказала Фенчерч. — Я чувствую: ты что-то знаешь, а мне не говоришь.

Артур со вздохом вытащил из кармана клочок бумаги.

— У тебя есть карандаш? — спросил он.

Фенчерч, порывшись в карманах, нашла искомый предмет.

— Что ты делаешь, милый? — спросила она после того, как Артур минут двадцать с гаком морщил лоб, грыз карандаш, чертил какие-то каракули, что-то зачеркивал, опять писал, снова грыз карандаш и при этом недовольно, но тихо ворчал.

— Пытаюсь вспомнить один адрес.

— Твоя жизнь была бы куда легче, если б ты купил алфавитную записную книжку, — сказала Фенчерч.

Наконец Артур передал Фенчерч листок:

— Тебе на сохранение.

Фенчерч взглянула на листок. Среди каракулей и зачеркнутых каракулей выделялись слова: «Квентульско-Кважарные Горы. Севорбэупстрия. Планета Прелюмтарн. Солнце Зарсс. Галакт. Сектор Кью-Кью-Семь-Дробь-Джи-Гамма».

— И что же там находится?

— Видимо, Финальное Послание Бога сотворенному им миру.

— Это уже что-то, — протянула Фенчерч. — А как мы туда доберемся?

— Ты действительно…

— Да, — твердо ответила Фенчерч, — я действительно хочу узнать это Послание.

Артур отвернулся к исцарапанному плексигласовому иллюминатору и уставился в пустоту небес.

— Извините, — вдруг сказала та самая женщина, которая весь рейс время от времени странно на них поглядывала, — надеюсь, вы не сочтете меня бестактной.