Домой Саша вернулась переполненная самыми разными впечатлениями и эмоциями. Она долго не могла уснуть, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Но там царила такая неразбериха, что нечего было даже и пытаться. Одно она поняла совершенно точно: ее отношения с Милорадовым выходят на новый уровень.

И от этой мысли становилось до того сладостно, что заснула Саша со счастливой улыбкой на губах.

На следующий день утро началось с претензий Юрка. Ни свет ни заря он уже написал Саше:

«Антон не хочет со мной разговаривать. Это ты во всем виновата!»

И еще кое-что прибавил очень грубое, что девушкам говорить вообще не принято.

Саша даже не стала отвечать на такую глупость и грубость, тем более что она была счастлива, а счастливые люди редко сочувствуют тем, кому в любви повезло меньше.

День в школе прошел как обычно, если не считать того, что Димка перебрался к ней за парту и ни на минуту не оставлял ее в школе одну.

Сначала Саша приписала его поведение интересу к их общему расследованию, которое перешло в решающую фазу. Но потом что-то в устремленных на нее взглядах приятеля заставило ее усомниться в правильности диагноза.

Димка же прилип к ней, словно банный лист.

— А что ты делаешь сегодня после школы?

— Еду в больницу к Колчанову.

— Я тоже с тобой!

Саша с сомнением покосилась на него.

— Я свидетель! — напомнил ей Димка. — Если бы не я, то не найти бы полиции этого Колчанова. Я имею право взглянуть ему в лицо, он же убил моего соседа! Если даже ты меня с собой не возьмешь, я все равно поеду!

И Саше ничего не оставалось другого, как согласиться. Да она и не сильно сопротивлялась, в конце концов, вдвоем всегда веселей. По дороге они еще раз обсудили, как же получилась эта путаница с трупами. Почему Димка, увидев отравленного Кузнечика, решил, что перед ним Антон.

— А все потому, что когда я тебя отправил к ним, чтобы ты внедрилась в их команду, то не знал имени соседа. Это ты мне сказала, что зовут его Антон.

— Правильно, Антон меня в дверях квартиры и встретил.

— Но я-то не знал, кто именно тебя там встретил. Думал, что сосед, а раз ты сказала, что он Антон, то я про него и стал думать, что Антон — это Кузнечик. Когда увидел Кузнецова, то сказал тебе, что Антона убили.

— Они этой квартирой вдвоем пользовались.

— И Антон этот появлялся, и Кузнечик приезжал. И еще рыжая девчонка у них бывала, но не про нее речь.

Доехали они без пробок, и в больнице им снова повезло, Колчанова буквально за час до их прихода перевели из реанимации в обычную палату, куда пускали посетителей.

Но на этом их везение и закончилось, потому что у Колчанова уже сидел следователь, и это был не кто иной, как Милорадов собственной персоной. Он явно придавал большое значение разговору с Колчановым, что готов был даже ехать за тридевять земель, чтобы допросить потерпевшего лично.

Ребята решили, что им еще рано заявлять о своем присутствии. Остались за дверью и сквозь щелку в двери легко могли не только слышать, но и видеть лица мужчин.

— Кого-нибудь подозреваете в совершении против вас данного противоправного деяния?

Колчанов поморщился:

— Пасынок мой, сученыш! Он постарался, я уверен!

— Почему?

— Ненавидит он меня! С самого первого дня проходу мне не давал. Все время поклепы на меня выдумывал. Один раз мы с моей любимой Жанночкой из-за этого гаденыша чуть было не развелись. Но обошлось, даже лучше получилось, она на мою сторону встала, как Антону восемнадцать стукнуло, она сына из дома выставила.