Все хорошо, только бегать много приходится. Но ничего, станет большим начальником, сам других оперов гонять будет. У него еще все впереди.

Юра вышел из машины, непроизвольно-стремительной походкой направился к зданию УВД. Краем глаза заметил идущую от КПП девушку. Заметил, остановился, хотя очень спешил.

— Ты меня ждешь? — с грустным сарказмом спросила Женя.

На ней белая шапочка, светло-серое пальто на синтепоне. И сама она светлая, но без серого…

— Изолятор по кругу. — Он провел рукой, показывая, с какой стороны обойти здание, чтобы попасть во внутренний двор изолятора временного содержания, где до сих пор находился Никонов и два его дружка-подельника.

Одного должны выпустить, а двое пойдут по этапу в СИЗО. Зря они над стариком покуражились.

— Да мне по другому делу.

— Интересно.

Плошникову действительно было интересно все, что связано с Женей. Запал он на нее, так уж вышло. Но в ухажеры лезть не собирался. Вряд ли их можно было назвать классовыми врагами, но стояли они по разные стороны баррикады. Она путалась с Никоновым, и одно только это ставило крест на их отношениях.

— Мою сестру арестовали.

— Сестру, сестру… Гаеву?

— Ты знаешь? — Женя удивленно посмотрела на него.

— Ну, в курсе…

— Меня к следователю вызывают.

Кривичев отошел от наркоза, но в себя так и не пришел. Состояние тяжелое, возможно, так и умрет, не приходя в сознание. Тогда его дело переквалифицируют в умышленное убийство, и к работе подключится Следственный комитет. А пока Кривичевой занимается следственный отдел полиции. Тяжкие телесные, однако… Впрочем, Плошникову все равно, как там и что? У него своих заморочек — по горло… Или не все равно?

— Проводить?

Женя покорно кивнула. И даже взяла под руку, чтобы не поскользнуться. А прикосновение такое приятное…

Он провел ее через дежурную часть, они вышли к лестнице.

— Рита ни в чем не виновата.

— Да, я понимаю, этот Кривичев — кобель еще тот… Лучше бы она ему одно место отрезала.

— Следователь сказал, что нож вошел в шею на десять сантиметров, — Женя мотнула головой. — А Рита только чуть-чуть проткнула.

— Это она так говорит, что чуть-чуть. А Кривичев подтвердить ее слова не может.

— Как же он тогда от нее ушел?

— Ты видела, как бежит курица с отрубленной головой?

— Курица бежит куда попало. А Кривичев сел в машину.

— Но ему-то голову не отрубили.

Плошников провел Женю в свой кабинет, посадил на стул. Только тогда спохватился:

— Тебе же к следователю надо.

— Ничего, у меня еще полчаса…

— Чай будешь?

Старостин был на выезде, поэтому в кабинете они находились одни.

— Ну, можно.

Он включил чайник, выставил на стол пачку с заварными пакетиками, сахар, печенье.

— А то холодно на улице.

— Не холодно, — покачала головой Женя. — Холодно, когда в зоне.

— Закон суров, но он закон.

— А если Рита не виновата?

— Ножом она в Кривичева тыкала? Тыкала. Убить хотела? Хотела. Какой разговор.

— Какие вы здесь все жестокие! — На глазах у Жени заблестели слезы.

— Не жестокие. Жесткие… Ты вот Никонова защищала.