— Не жестокие. Жесткие… Ты вот Никонова защищала. А он у ветерана машину угнал. И сжег. И вина его доказана.

— Но это Артем… Он по жизни такой дубовый. А Рита хорошая… И не виновата она. Это кто-то другой сделал.

— Кто?

— А это я у вас должна спросить! Вы должны преступника искать, а не я. А с врачом я разговаривала! С хирургом, который Кривичеву операцию делал. Так вот, там и другой порез был. Рядом с основной раной порез. Неглубокий. Основная рана глубокая, а порез нет. Этот порез Рита сделала. Она чуть-чуть нож воткнула, а кто-то загнал нож по самую рукоять. Она остановилась, а тот, кто хотел Кривичева убить, не остановился…

— Ну, я подробностей не знаю… — в раздумье проговорил Юра. — Я не следователь. Он сейчас там решает…

— Решает, — кивнула она. — У него Рита во всем виновата… Сначала просто порезала Кривичева, а потом нож на всю глубину вонзила.

— А разве так не могло быть?

— Не могло! Рита слегка поранила, а кто-то со всей силы ударил.

— Кто?

— Это я у вас должна спрашивать!

— Успокойся.

Юра налил в кружку кипяток, бросил туда пакетик с чаем, открыл пачку с сахаром.

— А другой сахар есть? — спросила Женя.

— А чем тебя этот не устраивает?.. А-а, Крюковский сахарный завод! — догадался он.

— Я этого гада ненавижу! Он Рите всю жизнь сломал… Вот скажи, зачем он вообще появился? Рита замуж выходить собиралась… Иван — во мужик! — Она показала большой палец. — А это чмо нарисовалось, и все рухнуло!.. Знаешь, я бы сама этого козла убила!

Юра многозначительно приложил палец к губам:

— Не надо. Здесь каждое слово имеет свою цену.

— Да плевать, что у вас здесь имеет цену! Вам лишь бы невинного человека засадить!

— Твоя сестра сказала, что хотела убить Кривичева. А это мотив. И кровь у нее на кухне нашли… И нож приобщен к делу…

— Следы крови на ноже, да?

— Ну, кровь смыли.

— Я смыла кровь. И со стены кровь пыталась смыть… Надо было затереть, думала,