Изменить размер шрифта - +
Картер глубоко вздохнул, и его усталость начала медленно отступать.

— Ты сделал все, что мог, — произнесла она, подавая ему чашку и садясь рядом.

— Только не спас ему жизнь.

— Не вини себя за это.

— А кого же еще винить, кроме безразличных людей, ответственных за мир, в котором полно таких вот Тино, Луз и Каро?

Они молча потягивали кофе. Картеру не хотелось говорить, он закрыл глаза и слушал, как звякают чашки о стеклянную поверхность кофейного столика, тикают часы, шуршит шелк при каждом движении Джоуни.

— Чем я могу тебе помочь? — спросила она.

Открыв глаза, он увидел, что она пристально смотрит на него тревожным, сочувствующим взглядом.

— Мне надо хоть на какое-то время забыть о смерти, — произнес он.

Джоуни кивнула, протянула руки и крепко обняла его.

— Забудь о ней. Думай о жизни. О том, как прекрасно жить на земле.

Нежно, едва коснувшись губами, она поцеловала Картера. Тот привлек ее к себе, крепко прижал и покрыл лицо жаркими поцелуями. Откинув голову, она посмотрела ему в глаза и стащила с него рубашку, а потом и все остальное.

Картер протянул к ней руки, но она мягко толкнула его на постель.

— Лежи и смотри.

Он лег на бок и стал наблюдать, как она раздевается, медленно стягивая с себя одежду и улыбаясь. Одну за другой она расстегнула пуговицы пижамы, сначала обнажив ложбинку, а затем обе груди, полные и округлые. Груди качнулись, а соски напряглись от возбуждения. Картеру не терпелось схватить ее, но он заставил себя лежать спокойно и наблюдать.

Прежде чем снять пижамные штаны, она повернулась к нему спиной, медленно спустила эластичный пояс, обнажив круглые ягодицы. У Картера пересохло во рту, и ему пришлось напомнить себе, что не вредно бы подышать.

Когда Джоуни снова взглянула в его лицо, она была обнажена, а изгибы и плоскости ее тела блестели и оттенялись мягким светом.

— Ты восхитительна, — выдохнул он.

По-прежнему улыбаясь, она легла рядом с ним и снова поцеловала его, пройдясь по всему его телу длинными, гладящими движениями. Он целовал ее губы, глаза, уши, потом уткнулся лицом ей в шею, благоухающую ванилью, обхватил руками ее груди. Жизнь мало-помалу возвращалась к нему.

— Так приятно только прикоснуться к тебе, — сказал он.

— Тебе нравится? — спросила она.

— О да.

Когда она вскочила с постели, он открыл глаза и запротестовал, но Джоуни быстро вернулась и проворно вскрыла пакетик. Лаская Картера, она ловко натянула презерватив, затем оседлала Картера, держась руками за его грудь, улыбаясь, скользя по нему и обдавая его своим влажным теплом.

Он застонал и вошел в нее со всей силой. От боли воспоминаний не осталось и следа.

Когда они наконец успокоились, она соскользнула с него и легла рядом, прижавшись к нему всем телом и положив голову на его широкую грудь. Он чувствовал усталость. Насыщение. И невероятное счастье.

Приподняв голову, он поцеловал ее в плечо.

— Спасибо, — прошептал он.

Она прижалась к нему ближе.

— За что?

— За понимание того, что мне было нужно.

Она приложила пальцы к его рту.

— Ш-ш-ш. Поговорим завтра, сейчас тебе надо поспать.

Час назад он бы сказал, что больше никогда не сможет спокойно спать. Теперь же знал, что сможет, пока он в ее объятиях.

 

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

 

На следующее утро Джоуни проснулась от незнакомого ощущения — ее обнимали рука и нога Картера. Она закрыла глаза и прижалась к нему крепче, радуясь, что ее ласкают, что даже во сне он не хочет разлучаться с ней.

Быстрый переход