Если бы кто-нибудь сказал Кэрол, что она чрезвычайно чувствительна и наделена ранимой душой, девушка, скорее всего, удивленно отмахнулась бы, так как считала, что умеет держать под контролем эмоции, присущие представительницам слабого пола в прошлом.

Кэрол презирала сентиментальность и не позволяла чувствам править разумом, а любовные страдания считала чепухой. Она и представить себе не могла, чтобы мужчина стал для нее центром вселенной. Нет, уж лучше посвятить себя чему-нибудь более серьезному и надежному – например, работе. Однако Кэрол все же собиралась когда-нибудь выйти замуж и в Эдгаре Бренте видела идеального спутника жизни, потому что этот человек придерживался тех же взглядов, что и она.

Они считали свои отношения стабильными, хотя не были обручены и избегали физической близости. Эдгар придерживался старомодных взглядов на такие вещи, и Кэрол даже радовало, что в безумное время, когда повсюду говорят и пишут об ужасающих последствиях сексуальной свободы и неразборчивости в связях, ей встретился мужчина, который ставит интеллектуальное общение выше низменных страстей. Правда, Эдгар в студенческие годы все же был близок с какой-то девушкой, но это давно в прошлом.

Что касается самой Кэрол… Ее девственность стала запретной темой, особенно после того, как вызвала град насмешек от девушек, вместе с которыми Кэрол снимала квартиру, когда приехала в Мемфис. Гордость мешала ей объяснить подругам, каково жить и работать в маленьком провинциальном городке, где все обо всех известно. Попытайся она вступить в близкие отношения с каким-нибудь молодым человеком, поползли бы такие слухи!..

А к тому времени, как Кэрол окончательно перебралась в Мемфис, ей было просто не до того, чтобы исправить положение. После Джози – странно, но она всегда мысленно делила свою жизнь на два периода: «до Джози» и «после Джози», – девушка окончательно замкнулась в себе и не рисковала заводить новых друзей, причем это касалось и женщин, и мужчин.

К счастью, в ее жизни появился Эдгар. Правда, временами Кэрол удивляло его упорное нежелание спать с ней, более того, он вообще держался довольно холодно, награждая подругу разве что невинным поцелуем, лишенным малейших признаков желания. Однако она убеждала себя в том, что если бы на его месте оказался более страстный мужчина, это нарушило бы размеренный ход ее жизни и помешало отдавать все силы работе.

Нет, Эдгар – это как раз то, что мне сейчас нужно, твердила себе Кэрол, а когда мы поженимся, все изменится. Нет ничего удивительного в том, что он не спешит со свадьбой, ведь мы оба слишком много времени отдаем карьере.

Эдгар часто вспоминал о недавнем экономическом кризисе, когда многие люди потеряли работу.

– Последствия тех событий до сих пор еще не полностью преодолены, – говорил он, – поэтому было бы глупо торопиться строить свадебные планы и продавать квартиры – лучше подождать более благоприятного момента.

Кэрол искренне поддержала такую точку зрения, хотя понимала, что ей придется в очередной раз объяснять матери, почему они с Эдгаром пока еще не готовы назначить день свадьбы.

Впрочем, когда миссис Санфорд позвонила дочери, ее волновало совсем другое.

– Дорогая, я так переживаю… Кто проследит затем, чтобы все наши питомцы были сыты и ухожены? – не переставала беспокоиться она. – Правда, Ленард предложил свою помощь… Ты ведь помнишь его, да?

Кэрол помнила этого человека, хотя предпочла бы забыть. Ленард Нейвуд был пасынком сестры матери, и они познакомились, когда состоялась свадьба тети Эстер. На восемь лет старше Кэрол, Ленард к тому времени был уже взрослым, окончил университет и ожидал, примут ли его на работу в исследовательский центр. Впрочем, он не часто появлялся на ранчо.

Чувства Кэрол по отношению к этому молодому человеку были настолько неоднозначны, что даже одно только упоминание его имени невольно вызвало у нее смутную тревогу.