Женщина с нежным взглядом, изображенная на портрете, не выглядела крупной, но оригинал оказался высокой сухопарой леди с резкими чертами лица. Пожалуй, она едва ли не одного роста с королем! Цвет лица принцессы не то чтобы бледный, но как-то слегка отдавал желтизной. Лучшее, что в ней есть, решила леди Браун, — это глаза: ярко-голубые, красиво очерченные, выразительные. Анна ласково улыбалась. Это была приятная, добрая улыбка, но англичанка уже поняла, что ничто в принцессе не привлечет внимания короля. Это совершенно не тот тип женщин, который нравился Генриху Тюдору.

Маргарет Браун и ее муж уже много лет жили при дворе. Они знали, что король, будучи мужчиной крупным и дородным, предпочитает тем не менее миниатюрных женщин, изящных и элегантных. Но эта! Валькирия! Дева Рейна! Все, все в ней не так! А эта одежда?! Ужасная, абсолютно немодная, просто чудовищная! Голову принцессы венчал сложной конструкции головной убор, полностью скрывавший ее волосы и создававший иллюзию еще более высокого роста.

— Добро пожаловать в Англию, мадам! — выдавила леди Браун, вспомнив о своих обязанностях. — Я — леди Маргарет Браун, назначена его величеством вашей первой придворной дамой. Кроме того, я руковожу вашими фрейлинами. Шесть из них уже здесь, и, с вашего позволения, я их вам представлю.

Леди Браун снова склонилась в реверансе. Юный барон фон Графстейн перевел слова принцессе. Когда он кончил говорить, принцесса так оживленно закивала, что головной убор едва не свалился.

Леди Браун подала знак пажу, стоящему у дверей. Филипп Уиндхем распахнул створки, и в зал вошли шесть английских фрейлин в своих изящных нарядах. Увидев Анну Клевскую, все они замерли на месте, а сестры Бассет не смогли сдержать удивленных возгласов. Бросив на них свирепый взгляд, леди Браун вполголоса подсказала: «Реверансы!»

Девушки поспешно исполнили указание.

— Каждая из вас должна выйти вперед, когда я представляю вас ее высочеству, — проинструктировала леди Браун и повернулась к Гансу фон Графстейну:

— Я представлю фрейлин принцессе Анне, сэр.

— Оставьте леди Ниссу напоследок, сударыня, — посоветовал паж. — Ее высочество будет в восторге от того, что леди Уиндхем немного владеет нашим языком. Она наверняка захочет расспросить ее об Англии.

— Хорошо, сэр, — согласилась леди Браун и начала церемонию представления.

К ее полному удовольствию, девушки, несмотря на шок, не потеряли хороших манер. Леди Браун начала с Кэтрин Кэри, поскольку та приходилась королю племянницей. Следующей была Кэтрин Говард, сама по себе не представлявшая ничего особенного, но дядя которой, герцог Норфолк, продолжал оставаться весьма важной персоной. Затем настал черед Элизабет Фицджеральд и сестер Бассет.

Наконец пришла пора и Ниссе сделать реверанс перед принцессой Клевской.

— Я рада приветствовать вас в Англии, ваше высочество, — медленно и старательно произнесла она по-немецки.

Широкая улыбка осветила лицо принцессы, и она разразилась целой речью на родном языке. Нисса с трудом уловила два-три знакомых слова, но общего смысла не могла понять.

Восхищенный успехом своей ученицы. Гаме фон Графстейн поспешил к ней на помощь:

— Она еще не понимает вас, ваше высочество. Она только начала брать у меня уроки. Она подумала, что если никто не сможет вас понять, вам будет очень тяжело в чужой стране. Может быть, если вы будете говорить медленно и четко, леди Нисса сможет уловить смысл ваших слов.

Принцесса Клевская понимающе кивнула мальчику и заговорила, отчетливо выговаривая каждое слово:

— Вы очень добры, моя дорогая, если подумали о том, как я буду себя чувствовать. Сейчас вы меня понимаете?

— Да, мадам, — ответила Нисса, делая очередной реверанс.