|
Причем как-то безнадежно и даже лениво. Никакая милиция тут не появлялась, никто никого не разгонял и не теснил с площади. Скорее всего, по той причине, что утро было жарким и никому не хотелось париться на солнцепеке посреди обширной площади. Вот как раз ближе к концу этого «несанкционированного массового мероприятия», которое, опять же по слухам, поддержали все партии, кроме партии власти, пообещавшей митингующим «лично» разобраться в происшествии, и «подрулил к мэрии автомобиль Григория Алексеевича Переверзина. И этот симпатичный внешне, подтянутый и стройный, совсем не старый человек с коротким светлым ежиком прически выскочил из машины и, сопровождаемый четырьмя охранниками из подъехавшего следом джипа, быстрым и раскованным, „президентским“, шагом направился к высоким дверям здания.
Еще когда митинговали, пронесся слух, что вот прямо сейчас этот явно крутой мужчина, судя по его целеустремленной походке, наведет порядок и в городе, и среди городских властей. Кто он, не знал, как выяснилось, никто, но сразу почему-то поверили. Митингующие снова принялись «качать» свои права, впрочем, довольно недружно, и выкрикивать угрозы в адрес мэра, заключив свой протест ставшим популярным в эти дни слоганом: «Мэр! Верни украденные у народа деньги!» — после чего все стали благополучно расходиться. Никаких непредвиденных эксцессов на площади не произошло, солнце к концу собрания «разошлось» не на шутку, и «митинг протеста», организованный городской оппозицией, на этом прекратился. А господин Переверзин, все той же «целеустремленной» походкой пройдя через час обратно к своему бронированному «мерседесу», ловко впрыгнул в него и укатил в сопровождении черного джипа в гостиницу. Антон оставил там одного из оперативников, попросив быть на связи, если что случится, и отправился наконец по своим делам. То есть на набережную, где располагалось в длинном одноэтажном строении — бывшем когда-то кинотеатре — интернет-кафе «Снасть».
Глава вторая…И БЫЛ ВЕЧЕР
Турецкий посчитал, что очередная консультация у лечащего врача тете Вале будет просто необходима. Именно по этой причине, выйдя из «Волги» Липняковского, он подождал, пока та уедет, и пересел в свою «несвежую», серую «тойоту», взятую напрокат. И, ни слова не говоря тетке, отправился в больницу. Возможное присутствие Плетнева его не беспокоило и не напрягало. Антон уже был безмерно рад, что Турецкий согласился сотрудничать, а также тому, что его миссия — найти Сашу и объясниться с ним — была вроде бы выполнена. А вообще-то разговора как такового между ними, ввиду отсутствия времени, пока так и не состоялось. И бог с ним. Верить особо Антону он не собирался, как, впрочем, и Ирине, хотя был почти уверен, что до «окончательной» измены у них дело, вероятно, и не дошло. Но разве в этом дело? Как сказано в Библии, «всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем». И, кстати, чтобы не быть голословным обвинителем, сам не раз убеждался в этом, обращаясь к собственному опыту. Так что оправдываться кому-то перед ним, по большому счету, нет никакой необходимости, сам хорош. Вот и пусть теперь Антон занимается лучше своими делами. Рабочий день кончился, и каждый — сам по себе. Ну а если ему «приспичит», как говорится, всегда можно будет послать его либо «на», либо «в», пусть сам выбирает то, что ему предпочтительнее. Александр Борисович «припарковался» около больницы и пошел в кардиологию. И в самое время поспел. Капитолина Сергеевна собиралась запирать кабинет. И настроение у нее, если судить по первому впечатлению, было не самым лучшим. Неприятности по службе? Нет, вряд ли. Тогда что?.. По тому, как она сухо кивнула, хотя рядом никого не было, Турецкий догадался. |
