И он заговорил, и в голосе его звучало вечное, отточенное искусство соблазнителя:

– Видишь ли, я тут приземлился – с заданием. Нужно провести кое-какие исследования. Но корабль сломался, и мне придется заночевать. А я тут никого не знаю… Умоляю, не могла бы ты…

– Ах! – мгновенно проникнувшись сочувствием, воскликнула Фрейя. – Так идем к нам! У нас как раз есть свободная комната – братец-то уехал.

– Я очень признателен, – после некоторого колебания отозвался Сун У. – Ты меня отведешь к дому? Я щедро отплачу за твою доброту.

И девушка направилась к какому-то размытому пятну среди окружающей темноты. Сун У быстро пошел за ней.

– И все-таки, как так вышло, что тебя никто не наставил в вере? Весь этот край – он так запущен! Вы сошли с пути истинного! Нам придется много времени провести в беседах – для меня это совершенно очевидно! Все вы весьма далеки от ясности – более того, вы запутались, все до единого!

– Запутались? Ты о чем? – простодушно поинтересовалась Фрейя, ступая на порог и распахивая дверь.

– Что значит запутались? – изумленно заморгал Сун У. – О, я вижу нам придется очень много работать над этим – причем наедине…

Идея настолько захватила его, что он запнулся о верхнюю ступеньку и едва удержался на ногих.

– Возможно, тебе понадобится рассказать все от начала и до конца, и вполне вероятно, что мы начнем с самых азов! Я даже могу договориться с людьми из Святой Длани, и ты поживешь у них – под моим покровительством, естественно. «Запутавшиеся» – это те, кто еще не обрел гармонии с космическими элементами. Как ты можешь вести подобую жизнь! Милая моя, так нельзя, надо жить в соответствии с божественным планом!

– Божественный план? А это что еще такое?

И она провела его в гостиную – в комнате было тепло, в очаге горел огонь, потрескивали поленья. Вокруг грубого деревянного стола сидели трое мужчин: двое молодых и старик с длинной седой бородой. Хрупкая от старости, увядшая женщина дремала в мягком кресле в уголку. На кухне пышущая здоровьем молодка готовила ужин.

– Ну как же! Божественный план! – изумился Сун У.

Он вертел головой, осматриваясь. И тут «дипломат» выпал у него из рук.

– Беляки… – ахнул он.

Белые! Да они же все белые, даже Фрейя! Она просто хорошо загорела – до черноты. Но она – из них. Из беляков. И тут он вспомнил: ну конечно, беляки темнели под солнцем, и от загара становились даже смуглее, чем монголоиды. Девушка повесила темный балахон на вешалку и осталась в домашних шортах. Ноги у нее оказались белыми-белыми, как молоко. А старуха и молодка на кухне…

– А это мой дедушка, – Фрейя показала на старика с бородой. – Его зовут Бенджамин Тинкер.

– И все равно я ничего не понимаю, – пробормотал он, рассеянно отпихивая почти нетронутую тарелку. – Согласно данным сканера Верховной Коллегии, жить мне осталось восемь месяцев. Чума начнет распространяться… – Тут он задумался. – А ведь все может измениться, правда? Сканер – он ведь предсказывает, а предсказания изменчивы… Всегда остаются варианты… свободная воля, опять же, проявляется… И любой поступок, в особенности серьезный…

Бен Тинкер расхохотался:

– Выходит, умирать тебе не так-то уж и хочется?

– Конечно, я не хочу умирать! – сердито проворчал Сун У.