После ужина в гостиную пришла Лалли, чтобы показать свои последние рисунки. Она пустила их по кругу, озабоченно вглядываясь в лица присутствующих. Бретт изучал наброски с серьезным видом, чем сделал Лалли своей рабыней навеки.

— Да, это значительно отличается от обычной ребячьей мазни, юная леди. Думаю, нам стоит подумать о приличном образовании для тебя. — Он подождал, пока счастливая Лалли ушла, пожелав всем спокойной ночи, и повернулся к Дане, в первый раз за весь вечер взглянув на нее: — Вы можете устроить это для ребенка? Я сам буду оплачивать обучение. Мисс Тернер и так достаточно выкладывает за школу. У Лалли, по-моему, настоящий талант, инстинктивное чутье на цвет и линию… довольно неожиданное сочетание.

Дана глубоко вздохнула:

— Хорошо, Бретт. Я с удовольствием сделаю это. Лалли будет просто счастлива. Это — ее самая большая мечта.

— Ну, эту мечту мы вполне можем осуществить для нее.

Его чуткость и великодушие заставили Дану почувствовать себя смелее. Она решила, что настало время поговорить с Бреттом о Джеффе и его связи с Магдой Ладлоу. Совершенно очевидно, что Джефф не сможет или не захочет сам помочь себе, а Магда Ладлоу, Дана инстинктивно это ощущала, представляла собой потенциальную угрозу.

Она не сразу завела речь об этом, подождав до позднего вечера, когда отец ушел проверить, как дела у Медной Королевы, которая должна была вот-вот ожеребиться. Бретт расположился на веранде, и Дана последовала за ним.

— Бретт, могу я с вами поговорить?

— Достоин ли я этого? — Его голос звучал немного устало и раздраженно, что было необычно для него.

Лицо Даны омрачилось, но она все же решила рискнуть, ради Джеффа.

— Это о Джеффе!

Бретт утомленно провел рукой по глазам.

— Если я доживу до ста лет, вы все еще будете меня удивлять, Дана.

— Я постараюсь, — кротко ответила она и с облегчением заметила, что его лицо прояснилось.

— Долой вступления, дитя, я весь внимание, — мягко сказал он и опустился в кресло, наблюдая за девушкой.

Дана прошла к перилам веранды и облокотилась на них.

— Джефф никогда не говорил вам о своих неприятностях? — тихо спросила она.

— Я и так знаю, что они у него есть, — отрывисто засмеялся Бретт. — И не нужно университетского образования, чтобы их разрешить. — Он говорил спокойно, как будто объясняя ребенку простую истину. — Но Джефф никогда не относился ко мне доброжелательно. Он считает себя обманутым, лишенным прав и раструбил об этом по всему городу.

— Думаю, он имеет законный повод для недовольства, во всяком случае он так считает, — осторожно заметила Дана.

— Боюсь, это не тот случай, мой ангел. Позвольте, я объясню вам коротко, не вдаваясь в подробности. Джефф знал задолго до того, как узнал я, что он не имеет никакого шанса получить конюшню. Кто угодно, но только не Джефф. Тод потратил на нее всю свою жизнь и не собирался позволить Джеффу спустить все в трубу. Мой кузен проиграл на ипподроме и в карты тысячи. Фунтов, не долларов. Его мать оставила ему приличное наследство, но я сомневаюсь, что от этих денег сейчас что-то осталось. — Бретт немного помолчал, задумчиво разглядывая Дану. — Тоду нравился Джефф, но он совершенно прямо ему заявил, что никогда не оставит конюшню ему. Можете принять это как факт. Я же сам не очень стремился ее заполучить. Мне и так было хорошо. Я делал свое дело, был счастлив, ездил по всему миру да еще получал за это хорошую плату. Теперь, конечно, я думаю по-другому.