Эрик долго раздумывал, прежде чем у него созрел план действий.

Где — ему было известно. Когда — зависело только от него самого. А вот как — это уже совсем другой коленкор…

ГЛАВА ПЯТАЯ

Понедельник, 28 октября

Жозеф стоял у прилавка и, забыв про кофе, задумчиво смотрел на хмурую дождливую улицу. Крупные капли дождя, похожие на слезы, струились по стеклу и стекали на тротуар.

«Сегодня к нам вряд ли зайдет хоть один покупатель, я мог бы спокойно отправиться спать…».

Одна из витрин книжной лавки «Эльзевир» была отдана на откуп детективным и приключенческим романам: тут были и «Комната преступления» Эжен Шавет, и «Обезглавленная» Фортюне Дю Буасгобея; и книги Пьера Заккона, и «Пять су Лавареда» Поля д’Ивуа, изданный в прошлом году, а также несколько романов Роберта Льюиса Стивенсона и Артура Конан Дойля на английском языке. На самом видном месте красовались «Странное дело Анколи» и «Кубок Туле», произведения Жозефа Пиньо. Мужчина в потертом котелке и клетчатом костюме, не обращая внимания на ливень, с интересом изучал витрину. Жозефа это удивило: неужели его романы уже настолько популярны, что читатели готовы прийти за ними даже в непогоду. Он вышел на порог.

— Вижу, месье ценит книги.

Посетитель вздрогнул от неожиданности.

— Детективы — моя страсть, — признался он.

— Правда? Приятно встретить единомышленника! У вас есть любимые авторы?

— Я… эти я все прочитал, кроме вон тех двух, — пробормотал мужчина.

— Тех, что лежат на возвышении? Их написал я.

— Что вы говорите?! Какая честь для меня — побеседовать с живым писателем!

— Так заходите же в лавку, не то схватите инфлюэнцу!

Мужчина замялся, но все же вошел в помещение магазина, оставляя на полу мокрые следы.

— Шерлок Холмс был бы счастлив идти по вашему следу, если бы вы были преступником, — заметил Жозеф, поспешно вытирая пол, пока Эфросинья ничего не заметила. Сейчас он был в лавке один, но не стоило испытывать судьбу. Он подвел посетителя к стеллажам, посвященным детективным историям.

— Рекомендую. Если вам доставит удовольствие полистать…

Мужчина замялся и смущенно пробормотал:

— Я бы предпочел купить… ваши книги с автографом.

Жозеф покраснел от удовольствия.

— С удовольствием подпишу их для вас! Надо сказать, они имеют успех.

Он подбежал к письменному столу Кэндзи, погладив в порыве чувств бюст Мольера, стоявший на каминной полке, уселся в кресло и вынул из кармана на груди вечное перо.

— Как ваше имя?

— Симеон Дельма.

Жозеф расписался на форзаце.

— Не закрывайте сразу, пусть чернила высохнут. Итак, вы читали Стивенсона и Конан Дойля. Вы говорите по-английски?

— Да, я провел год в Кембридже. Сколько я вам должен?

— Три с половиной франка умножить на два, будет семь.

Симеон Дельма сунул руку в карман пиджака и высыпал на ладонь монеты. Их было всего четыре.

— Мне очень жаль, я не взял с собой наличные. Отложите для меня эти книги, я вернусь за ними в конце дня. В котором часу вы закрываетесь?

— В половине седьмого. Пожалуйста, возьмите их, я вам доверяю.

— Нет-нет, вдруг мне что-нибудь помешает прийти. До вечера, месье Пиньо, я постараюсь быть здесь около шести.