Всю следующую неделю на лодке ничего особенного не произошло. Лишь Нестор, как змея, снял с себя сгоревшую и высохшую кожу, сменив ее на новую. Обросший бородой, смуглый и похудевший, он стал похож на итальянца…

Еще сломался опреснитель, и Давиди запретил пользоваться водой для гигиены, оставив лишь по триста миллилитров в сутки, чтобы рожу с утра умыть. Питьевой воды оставалось навалом — пятилитровые бутыли были расставлены во всех местах, пригодных для ее хранения.

— В Антарктике снег топить будем! — подбодрил Давиди. — Чистейшая на планете вода!

А потом оказалось, что опреснитель вообще не работал! Уже два года как вышел из строя. Хотели набить рожу капитану, но он объяснил, что настоящий моряк и в ста граммах вымоется!.. Пощадили…

Одна радость — Давиди перестал говорить об Антонелле. То ли рассказ Майки на него подействовал, то ли понял, что с Антонеллой действительно все завершилось.

Плыли молча и скучно.

Нестор дочитал трилогию «Август» и все свободное время учился вязать морские узлы.

Майки вызывал всеобщую зависть, так как мог спать сколько угодно и где угодно. Ему требовалось пять секунд, чтобы погрузиться в глубокий сон. Что он в нем видел? Может быть, свою беременную донну, а может, еще что…

Давиди Фреши, поглядывая на GPS, все больше лежал на корме и думал о чем-то своем. О чем?.. Всем было наплевать!

Единственный всплеск эмоций произошел, когда Нестор увидал большую птицу, которая летела пересекающимся с «Пеперчино» курсом. Она была похожа на бомбардировщик, летящий метать бомбы на гражданский объект.

— Птица! — указал пальцем Нестор. Капитан поглядел в небо, подскочил и сказал:

— Это птица зула! Самая редкая птица в океане! Самая независимая! Она живет в воде! Ей не нужна суша!

И действительно, птица ни разу не взглянула на лодку, продолжая свой тяжелый полет.

— Надо очень громко крикнуть! — предложил капитан. — Тогда она, может, нас и заметит!

Нестор сложил ладони рупором и что было сил крикнул:

— Зу-у-улла-а-а!!!

Не меняя курса, птица лениво оглянулась, показав свой горбатый, как у орла, клюв, тотчас потеряла интерес и полетела дальше.

На весь океан, подпрыгивая и извиваясь в воздухе, желая поиметь большую трясогузку, истерично лаял Антип.

Через десять дней «Пеперчино» попала в холодный шторм, что говорило о приближающейся цели. Никто не волновался, каждый знал, что делать, и лодка вышла из опасности без потерь.

— Если не смыло в океан, — объяснял капитан, одетый во все зимнее, смолящий самокрутку, — если не смыло, то в океане погибнуть трудно.

— А в десятибалльный шторм? — спросил Нестор, поднимая на уши огромный воротник медвежьего полушубка.

— В десятибалльный нужно замуровываться в кубрике и молиться!

— Может, на спасательный плот? — предложил Майки, стягивая ремешки кожаных сапог на меху.

— Я не знаю никого, кто бы спасся на плоту! Плоты находят, а людей на них нет!..

— Да-а, — произнес Нестор, задумавшись.

— Да-а, — подтвердил Майки…

Пятого числа, в шесть пятнадцать утра, прошедшая пять с лишним тысяч миль команда услышала крик вахтенного Майки Бароне.

— Антарктика-а-а! — кричал он. — Земля-а-а!!!

Глава 12

Эй, ты слышишь меня?.. Хеллоу!.. Ну хорошо, я знаю, что прошла только половина срока… Эй!.. Ну давай мириться!.. Я знаю, что ты хочешь! Клянусь, не буду тебя раздражать!.. Пожалуйста!

— Стал вежливым?

— Я стараюсь.