Причем именно в семье, а не в койке. Хотя бы потому, что все на себе тащить одной, какая бы ты ни была уверенная в себе и обеспеченная, — трудно и страшно.
— И не страшно, и не трудно, — возражала Даша, хлопая голубыми глазами Белоснежки. — Когда я рассчитываю только на себя, то точно знаю, что мне никто не помешает.
Ее поддержала моложавая женщина с заживающими шрамиками вокруг лица, хозяйка крупного ювелирного салона:
— Я понимаю, когда мужчина помогает тебе в делах и приходит на свидания — с подарками, с цветами. А так — сидит над душой, зудит о своем, изводит глупыми подозрениями да еще ночью лезет — на хрена это надо?
— Но две-то головы лучше, чем одна, — добродушно сказала Татьяна. — И два дохода лучше.
— Это смотря какие головы и какие доходы, — заметила Ирка.
— Вот смотрите, — Дашенька увлеклась по-настоящему. — Допустим, я ищу достойного спутника жизни…
— А достойный — это какой? — поинтересовался кто-то.
— Ну… Умный, красивый, внимательный, не сволочь, не жмот. И, как сегодня говорили, чтобы уважал мое право на собственную жизнь.
— А как насчет денег?
— Это однозначно. Деньги у него должны быть. Никакого рая в шалаше.
— То есть прекрасный принц на белом «мерседесе», — подвела итог Татьяна. — Ты думаешь, такие часто встречаются?
— В том-то и дело, что редко! И пока я его буду искать, потрачу столько сил, времени, нервов, столько разочарований перенесу. А представьте, что все эти усилия я брошу на собственную профессиональную карьеру и самоусовершенствование? Ну?
— Ну? — хором повторили мы.
— А вот то-то, что самостоятельно я добьюсь большего и в материальном, и в духовном плане, чем пока буду бегать за принцем, которого, может, и не найду Так зачем?
— Знаешь, — сказала Ксюша на удивление рассудительно. — Так природа захотела, почему — не наше дело.
— Природа захотела, чтобы люди спаривались, не более того, — сказала Ирка.
— Не только спаривались, но и жили парами, — возразила Татьяна.
— Это общество захотело. А общественное устройство меняется. И сегодня семья уже потихоньку изживает себя. На Западе люди живут поодиночке, и это в порядке вещей.
— То-то у них рождаемость падает, на Западе.
— Ну и что, что падает. Зато благосостояние и продолжительность жизни растут.
— То есть нас ждет рай одиноких стариков?
— Нет, зачем же стариков, — сказала Ирка. — Старушек.
Тут все рассмеялись и разошлись по комнатам.
Весь этот спор я промолчала. Мне нечего было сказать. Я вижу, что семья изживает себя, хотя бы на примере моей собственной семьи. Когда-то мы были вместе: мама, папа, мы с Сашкой и бабушка, а теперь все разделились, и это в порядке вещей. Никто из моих мальчиков не вызывал у меня горячего желания выйти за него замуж, а если говорить об уважении к свободе личности, то лучшим мужем был бы Славка-кузнечик — ему вообще на все личности плевать, кроме своей собственной. Никого из них я не представляю отцом своего будущего ребенка, и мне очень нравится Иркина неполная семья. Трудно представить себе, чтобы в нее мог вписаться какой-то мужчина.
Одним словом, общественное устройство меняется. Но человек более консервативен, ему измениться не так-то просто. Человек, особенно женщина, может головой понимать все что угодно — и про время, которое зря тратится на поиски пары, и про преимущества самоусовершенствования и карьеры. |