Впереди вроде бы показался узкий проход. Я повернул штурвал, направляя корабль туда. Скорость росла.

Как ветер паруса, меня наполнило радостное оживление.

— Мы пойдем к берегу! — заорал я.

— Снижай скорость, болван! — крикнул Сандерпек.

Но я не стал этого делать. Я уже пришел к сознательному решению, и меня переполняло безумие, веселящее безумие разрушения. Подо мной был один из самых совершенных образцов автоматики, и я был намерен его уничтожить. Мир должен увидеть, как я отношусь к его творениям!

Доктор, видимо, прочитал это на моем лице и теперь напряженно вглядывался вдаль. Остальные члены экипажа — Ди, Алан и Абдул — выскочили на палубу и с ужасом в сердцах тоже смотрели вперед. Их волосы неистово трепал ветер.

Внезапно, что-то почувствовав, я оглянулся. У нечеткого штурвала стоял человек с темным и неясным лицом. Это был мой двойник! Фигура! Мое сердце заколотилось. Второй раз я уже не осмеливался оглянуться, но взгляд, опалявший мои плечи, подбросил дров в огонь моего безумия.

Впереди под зеленой водой появилась тень. Мы шли над ней. Ди бросился к борту, всматриваясь вниз, — под нами проходила скала. Корабль взревел. Впереди взрывался сверкающий бурун, я обошел его слева, и, когда мы врезались в линию волн, кильватер за нами вспенился. Завыла сирена тревоги, я разбил ее.

Теперь на горизонте лежала полоса желто-коричневого песка самого негостеприимного уголка Африки. Мельком бросив взгляд вправо, я увидел башню, но посмотреть второй раз не решился. Я стоял у штурвала и вел корабль к гибели. Джастин, ты должна была быть с нами!

Перед носом корабля летело черное крыло его тени, но я чувствовал еще одно крыло — над нами. Наше странствие проходило под тенью сил, нам неведомых. Мы ограничены тем, что дает нам знание. Но где-то в глубине нас самих есть одна неисследованная комната, одна недоступная лестница, ведущая вниз, в дьявольские области. Оттуда и приходят темные силы, которые растут вместе с нами.

Проход в рифах оказался уже, чем я ожидал. Вода дробилась цепочкой зазубренных кораллов, и я закричал во всю силу своих легких. Корабль продвигался вперед с невообразимым грохотом.

Страшное зрелище. Смятый борт, вьющаяся лента металла. Толчок сбил меня с ног, но я снова бросился к штурвалу. Сандерпек катался по полу, на палубе валялись еще трое.

Риф разрезал нос, словно корпус корабля был сделан из оловянной фольги.

Я засмеялся.

Спаренные винты были пока невредимы, и я еще больше увеличил скорость. Включил и позволил трезвонить всем сигналам, чтобы веселье было полным. Крен на левый борт заметно усилился.

Я уже не мог читать показания приборов, но видел, что мы несемся на мель. Мы прошли сквозь рифы, впереди развернулась широкая полоса пляжа. Теперь я снизил скорость.

По палубе пробежал Алан Батор, неуклюже подпрыгнул и бросился в море. Мне понравился его прыжок.

Мы стремительно скользили дальше. Впереди, как сплошной бурун, маячил белый пляж. Дальше виднелись неприветливые дюны, которые тянулись, наверное, в самое сердце земли. Чувствовалось горячее дыхание Африки.

— А-а-а-а! — заорал я.

Мы врезались.

Под песком оказался риф или скала. Такого я не ожидал и успел намертво вцепиться в штурвал, как вдруг корабль свернулся вокруг меня.

ГЛАВА 3

Сандерпек, Абдул и я спустили на воду надувной плотик. Скумпсби нигде не было, и мы так никогда и не узнали, что с ним случилось. Скорее всего, его выбросило за борт, когда корабль налетел на мель.

Мы затащили на плот провизию и свалили ее вокруг себя. Под нами, как огромный спящий зверь, тяжело вздыхала зеленая вода. Меня всего переполняло какое-то болезненное наслаждение — ведь происшедшее было реальностью, а не иллюзией! И еще я сделал один вывод: чем бы ни являлась реальность, но это была именно она.