— Мне очень жаль.

— Да, — отозвалась Энн чуть слышно. — Я знаю, что ты говоришь правду. Спасибо.

У нее возникло ужасное ощущение, будто Джек сразу ущел в себя.

— Расскажи мне о Мэтью.

Энн глубоко вздохнула.

— Многие считали его святым.

— Святых людей не бывает, — ответил Джек твердо.

— О нет! — усталым тоном возразила Энн. — Он был щедрым, внимательным и великодушным.

— Но это говорит всего лишь о добром и отзывчивом сердце…

— Нет! — вдруг огрызнулась Энн. На лице Джека промелькнуло изумление. Усилием воли она заставила себя говорить спокойно: — Спроси у любого, кто его знал. Мэтью был исключительным человеком.

— Он хорошо к тебе относился?

— Он обращался со мной, как с королевой. Малейшее мое желание было для него законом. — Ее голос звучал безжизненно. — Стоило мне выразить восхищение какой-нибудь картиной, как через несколько часов она оказывалась у меня. Достаточно мне было похвалить ту или иную книгу, и Мэтью тут же брал на себя труд ее прочитать, чтобы мы могли обсудить ее вместе. Если он заставал меня смеющейся в обществе новых друзей, то немедленно приглашал их к нам на обед.

С каждым из перечисленных ею проявлений супружеской любви тон Энн становился все более натянутым и фальшивым, однако, раз начав, она уже была не в силах остановиться, будто слова, так долго таившиеся в ее душе, вдруг разом вырвались наружу.

— Да что там, Мэтью принимал любое высказанное мною мнение как свое собственное, чтобы ни у кого не возникало сомнений, что он на моей стороне. По его словам, он делал все это только из любви ко мне и твердил мне об этом снова и снова. Он не раз повторял: все его поступки лишний раз доказывают, что он любит меня так горячо, как никто и никогда не любил.

И кроме того, Мэтью говорил ей, что ее отношение к его дарам лишний раз подтверждало, что она его не любит. Многие годы она стремилась убедить и его и себя в том, что он ошибался, делая все, что было в ее силах, чтобы дать ему ту любовь, которой он так жаждал. Однако в конечном итоге его сомнения взяли верх над ее стараниями. Ей так и не удалось вернуть мужу хотя бы ничтожную долю того чувства, которое так пугало и подавляло ее. И это разочарование стало причиной гибели Мэтью. Как могла она рассказать обо всем этом Джеку?

Энн посмотрела на свою рюмку. Рубиновая жидкость задрожала у нее в руке.

Джек не сводил с нее внимательного взгляда.

— Из него бы вышел превосходный отец. Я удивлен, что у вас не было детей.

Как бы она была счастлива иметь полный дом ребятни! Джек тотчас наклонился к ней и взял ее за руку:

— Извини меня. Что за непростительная грубость!

Энн опустила глаза на скатерть. Дети были тем единственным, в чем Мэтью отказал ей наотрез, и теперь ей казалось, что она знает почему.