Зазвонил телефон. Миро бросился к аппарату. Нелли! Это может быть только Нелли!

– Алло?

Звонила женщина; голос у нее был немного шепелявый. Она представилась: Эмильена Багу. Она приходила к нему на набережную, а теперь прочла его объявление. Она живет на улице д’Опуль, дом 52, шестой этаж, последняя дверь направо. Не мог бы он зайти днем? Она предлагает выгодную сделку: у нее есть на продажу старые книги, издание Жюля Верна с золотым обрезом – почти все собрание, кроме одного романа.

Миро ответил, что зайдет часов в одиннадцать: принесет ей два экземпляра «Двадцати тысяч лье под водой» из «Зеленой библиотеки» и биографию Луизы Мишель, написанную неким Фернаном Планшем. Это все, что он пока сумел найти.

Выгуляв Лемюэля, он сходил за продуктами, вернулся, выпил две чашки кофе и набрал номер Нелли. Сработал автоответчик, и он тут же повесил трубку: пусть Нелли не надеется, что он станет ее умолять – не дождется. Разочарованный, злой на себя самого, он запер дверь квартиры и сбежал вниз по лестнице; едва не упал, увидев, что надел разные носки – один белый, другой зеленый.

На углу улицы Траверсьер он – слишком поздно – заметил, что прямо на него идет Блез де Разлап со своим Бобби и его хвостиком.

– Добрый день, мсье Жасси, что за отвратительная погодка, а?

– Да уж, лучше и быть не могло, – буркнул Миро.

– По телевизору всё говорят об азорском антициклоне – смех, да и только! Мы еще заплатим за это тепло: зима будет суровой.

– Просто удивительно, как много вы знаете.

– Тут надо благодарить мои мозоли: они всегда болят к дождю.

– Я как раз иду купить себе зонт, – бросил Миро напоследок и направился к метро.

На пустынной платформе станции «Урк» к Миро привязался озлобленный бездомный.

– Подай мне что-нибудь, пока не помер!

Миро бросил ему в карман монетку.

– Спасибо. Пусть у тебя будут пышные похороны, – кланяясь, сказал ему бездомный.

На углу улицы д’Опуль Миро заметил на потрескавшейся стене дома надпись, сделанную баллончиком с краской:

Тихая поступь домашних туфель страшнее громыхания солдатских сапог.

Он задумался над справедливостью этой фразы – она показалась ему пророческой – и едва не пропустил дом номер 52.

Едва переводя дыхание, утирая со лба пот, Миро прошел по темному коридору шестого этажа и остановился у последней двери справа. Звонка не было. Он постучал и тут же услышал яростный собачий лай, а следом – хриплый женский голос:

– Замолчи, Тоска! – и тут же тоном выше: – В чем дело?

Миро подумал, что такой голос наверняка подошел бы поджарому волку из мультфильмов Текса Эйвери. Дверь приоткрылась, из-за нее показалось сварливое, угловатое, испещренное морщинами лицо, наполовину скрытое выбившимися из-под сеточки белыми прядями волос.

– Вы по какому делу?

Толстая, рычащая немецкая овчарка просунула морду в дверь, которую ее хозяйка придерживала ногой в теплой домашней туфле.

«Это не рыжеволосая женщина, – подумал Миро, – похоже, я ошибся».

– Извините, я ищу мадам Багу.

– Это я, что вам нужно?

– Сегодня утром мы с вами говорили по телефону, я…

Она не дала ему закончить:

– А, так вы из Общества защиты животных! Долго же вас пришлось ждать! Замолчи, Тоска! Не знаю, с вами ли я говорила, и обижать вас мне совсем не хочется, но уж простите, надо быть полным идиотом, чтобы не понять, что дело срочное.