– Жасси, Миро Жасси, – поправил Миро, нервно ухмыльнувшись. – Так что с книгами на продажу?..

– Это я сказала, чтобы вы пришли, потому что, знаете, эта Амели Ногаре меня до смерти пугает – такая рыжая и очень похожа на ведьму. Забыла сказать, я хожу к старухе помогать по хозяйству, немного готовлю, иногда делаю ей массаж спины – хотя с бóльшим удовольствием сделала бы его какому-нибудь красавцу мужчине…

Миро промолчал.

– Так вот, какое вышло странное дело. Вся комната этой девицы завалена книгами – они везде: на кровати, на комоде, на полу, целые стопки, – а название у всех одно и то же! Это уж как-то не по-христиански, может, она наркотиками торгует? Я видела фильм по телевизору, так там наркотики прятали в книгах и продавали…

– А название какое?

– Фильма? Забыла.

– Нет, книг.

– Мм… черт, на языке вертится, что-то про воду… да… извините… да, вода, так и есть! «Двадцать тысяч чего-то там под водой», всех форматов, большие, маленькие, толстые, тонкие. Говорю вам, если эта Амели Ногаре шизанутая, меня это не удивит. Как-то раз я решила за ней проследить. Понимаете, мне хотелось разобраться. Ну уж она меня и заездила! Хотя, конечно, это неплохо для здоровья, и к тому же Ботанический сад мне нравится, хорошее место для прогулок, самое то для красивой девушки вроде меня…

Она замолчала, желая убедиться, что Миро понял ее намек.

– Куда она ходила?

– Ну же, не так скоро, мы едва знакомы. Надо бы мне попридержать язык, моя матушка часто говорила: «Шарлин, язык у тебя такой длинный, что ты вполне можешь облизать себе задницу», она, как видите, любила пошутить.

Миро вздохнул: он все понял. Он вытащил кошелек, где лежало две бумажки по сто франков, и отдал одну из них Шарлин Кросс. Та улыбнулась и продолжила:

– Мы вышли на улицу по другую сторону Ботанического сада, прошли мимо мечети. Такой интересный квартал, настоящее путешествие – и ехать никуда не надо, потому что, знаете, я все мечтаю поехать в Турцию, но у меня нет денег. Дальше был перекресток, а за ним – крытый рынок, отреставрированный, очень симпатичное место: там теперь рядом неплохие квартиры, только, знаете, не для простых людей. Амели Ногаре зашла в фотоателье напротив рынка. Я ждала ее минут двадцать, не меньше, но она так и не появилась. Я подошла ближе, будто просто иду мимо, а внутри была только продавщица.

Миро достал блокнот и ручку.

– Так как, вы говорите, зовут эту рыжеволосую женщину?

– Ногаре, Амели Ногаре. Я-то ее не знаю, все, что мне известно, – она лифчиками торгует. Странная работа, с ее-то внешностью, потому что, откровенно говоря, сиськи у нее вовсе отсутствуют!

– Спасибо, – сказал Миро и начал спускаться.

Перегнувшись через перила, Шарлин Кросс крикнула:

– Может, выпьем кофе? Я только занесу сумки к мадам Багу. Я мигом.

– Простите, но стофранковые купюры не растут на деревьях. Мне надо работать.

У входной двери Миро столкнулся с двумя лайками и лысоватым человеком, не слишком твердо державшимся на ногах. Миро посторонился, давая им пройти. Он был совершенно растерян. Дождь его немного освежил.

В метро Миро сел напротив двух девчушек, с немым восторгом разглядывавших в журнале фотографии какого-то бойз-бенда.