Рейд вытащил из корзины конверт. С растущим» нетерпением вскрыл его, достал листок бумаги и хотел было его порвать, но увидел, что на нем написано: «Эти розы — в знак, того, что я люблю тебя и благодарна за фантастическую ночь. Джина».

Вчера Джина заказала себе оранжевое платье, отлично подчеркивающее фигуру. Сегодня же пошла в бутик, примерила это платье, заплатила и прямо в нем вышла на улицу. Ярко и смело, решила она про себя. И очень привлекательно.

Добравшись до нужного ей этажа, она сделала глубокий вдох и вошла, высоко подняв голову, расправив плечи, подобрав живот. Был полдень. Самое время для ленча.

Розы должны были подготовить почву. Цветочница заверила ее, что корзина вручена Рейду лично в руки. Значит, никаких проблем. Значит, ему теперь известно, что она не больна и совершенно ни о чем не жалеет. Совершенно!

С тех пор как Бобби передал ей слова отца, она ни секунды не сидела в бездействии. Ее мысли были четки и ясны, как никогда. Джина точно знала, как ей действовать, и действовать безотлагательно. Был ли это инстинкт или интуиция, было ли это разумно или нет, такие подробности ее не волновали.

Пейдж Колдер сидела в приемной Рейда с видом классической секретарши. Очень светлые волосы были забраны в аккуратную французскую косу. Макияж состоял из искусно подобранных светлых тонов. Темнорозовая блузка придавала ее строгому английскому костюму более женственный вид.

На мгновение Джина смутилась. Пейдж была похожа на прекрасную бледно-розовую английскую розу. Может быть, эта скромная элегантность Рейду больше по душе, чем ее дикая страстность?

Тряхнув головой, чтобы отогнать сомнения, Джина сказала себе, что теперь отступать некуда. Она заставила себя двигаться вперед, не размышляя о возможности поражения. В конце концов. Рейд не умрет, если она зайдет к нему.

— Как поживаете, Пейдж? — приветливо спросила она. Голова помощницы Рейда резко вскинулась от деловых бумаг. Джина улыбнулась и продолжала, не давая той вставить слово: — Отлично выглядите сегодня. Впрочем, как и всегда. Но сегодня вы просто ослепительны. Как жемчужина.

Продолжая говорить, Джина подошла к двери кабинета Рейда, и Пейдж вскочила на ноги, протянув руку вперед, словно пытаясь задержать Джину.

— Миссис Тайсон…

— Пожалуйста, зовите меня Джиной. Уверена, что моего мужа вы зовете Рейдом. Я хочу, чтобы и со мной вы были проще. И пожалуйста, продолжайте заниматься вашим делом. Я загляну к нему сама.

Джина повернула ручку двери, предупреждая возможное противодействие Пейдж, распахнула дверь и, быстро войдя в кабинет, захлопнула ее за собой. Она повернулась лицом к Рейду и смело ему улыбнулась.

Сердце Джины бешено колотилось, и ей необходимо было оставаться в прежней уверенности, что она на верном пути. Все у нее внутри было напряжено. Надо было расслабиться. Только ее ум по-прежнему четко работал. Смелее, говорил он. Не теряй решимости.

Рейд сидел в своем кресле, откинувшись на спинку, положив ноги на стол, упершись подбородком в грудь. Он мрачно и хмуро смотрел на корзину великолепных цветов, стоявшую на краю его стола.

Внезапное вторжение жены его испугало.

Он резко вскочил на ноги и поднялся за столом в полный рост. Целая гамма чувств пробежала по его лицу — изумление, вина, гнев, сарказм, ирония. В конце концов на его лице застыло беспокойство, сквозь которое проглядывала напряженность.

Рейд молча смотрел на жену. Казалось, он просто не знал, как реагировать на ее улыбку, на ее цветы или на ее неожиданное появление в его офисе. По какой-то необъяснимой причине это придало Джине уверенности по крайней мере для того, чтобы продолжать.