|
В лужицах света вдоль мощенной булыжником улицы, взбиравшейся по холму, кучковались оборванные местные мужчины. Прошло еще несколько минут; во двор забрела шлюха с подвыпившим клиентом и устроилась неподалеку. Парочка принялась торговаться на английском и ломаном испанском. Последовавшее за этим совокупление продлилось едва ли несколько секунд.
Человек бесстрастно слушал. Двоица в бледном свете месяца возилась у стены лавки. Мимолетный вскрик – и все было кончено. Затем последовала новая перебранка. Наконец согласие было достигнуто. Женщина развернулась и презрительно зашагала прочь. – Шлюха! – выплюнул ей вслед мужчина, как будто только что об этом догадался. Потом потащился следом. Во двор въехал фургон, дважды помигал фарами. – Эй! Ты где? – позвал толстый мексиканец. Человек молча ждал. – Черт тебя дери. Длинный! Гринго! Ты где? Он вышел из своего укрытия. – Здесь я. – Матерь божья, я чуть с ума не сошел. В следующий раз не подкрадывайся так бесшумно. – Не тяни время. – Полезай назад. Там еще ребята. Бедняги, желающие поработать на дядю Сэма. – Другие ребята? – Просто не трогай их. Они тебя не знают и знать не хотят. Человек покачал головой. – Ехать два часа, – продолжал Рамирес. – Дольше, потому что не обычным маршрутом. Дороги плохие, ехать в гору. Но все будет в лучшем виде. Только не шуми. Высокий сплюнул и полез в кузов фургона. – Никакой полиции, – предостерег он.
Грузовичок катил по темным извилистым дорогам западных предместий Ногалеса. Постепенно между лачугами начали появляться просветы, потом строения стали попадаться все реже и реже, и фургон выехал из города в каменистую, поросшую чахлым кустарником пустыню. Дорога медленно пошла в гору и вскоре превратилась в проселок, ухабистый и разбитый. Рамирес не раз уже наблюдал эту метаморфозу, и она давно не вызывала у него интереса. Мысли его были заняты тем человеком в кузове. При нем действительно оказался рюкзак, нечто вроде тюка. Там поместилось бы двадцать фунтов кокаина. Двадцать фунтов? Почти на миллион долларов. Рамирес сунул руку за пазуху и нащупал вороненую рукоять пистолета. «Кольт питон магнум», калибр 357, его любимый. Матерь божья, это же так просто. – Поворачиваем? – спросил Оскар Меса. – Нет. – Прямо? – Да. – Рейнолдо, я… – Прямо. – Так мы уедем в горы. Я… – Прямо, я сказал. Рамирес протянул руку и включил радио. Он крутил рукоятку настройки, пока не поймал Тусонскую радиостанцию. Он оставил ее и задумался о Тусоне, невыразительном новом городе на равнине, со всех сторон окруженной горами. О городе денег, полном толстосумов-американцев, блондинок и плавательных бассейнов. Так просто. В ушах негромко звучала американская музыка. Шум в кабине стоял оглушительный. Рамирес надвинул свою ковбойскую шляпу на самый лоб, на глаза, прижался затылком к спинке сиденья, вытянул ноги и закинул одну на другую. Он грыз зубочистку и воображал себя доном, обладателем роскошного поместья на возвышенности в окрестностях Мехико, как у дона Хосе Хуэрра. Ему грезились светловолосые женщины и лошади. Откуда все-таки он столько знает? И на кого работает? Вот ведь в чем загвоздка. В трех-четырех предложениях этот незнакомец обрисовал самый тщательно оберегаемый секрет Рамиреса. Если ему известно о связи Рамиреса с семьей Хуэрра и о горной дороге в Америку, значит… – Рейнолдо, я все вижу. Ты боишься этого гринго. |
