Видимо, хотел драпать обратно, откуда шел, да не успел, поймал «гостинцы» бортом.

На месте сбитой задней трубы вспухало облако черного дыма, в борту зияла огромная дыра, из которой вырывалось пламя.

Эсминец стоял, как в тире, оставалось только стрелять. Еще два снаряда угодили ему в корму, лишая хода.

– Это «Реджеле Фердинанд», – сказал командир линкора. – Или «Реджина Мария»… Стоп! На носу туз пик! Это «Реджина Мария»!

Эсминец прямо на глазах стал крениться на левый борт, одновременно погружаясь в воду кормой. Вот над волнами показалась вся носовая часть, оголился форштевень, с которого сбегала вода. Замерев над морем, как поплавок, «Реджина Мария» отвесно ушла на дно.

А вот «Реджеле Фердинанд» принял бой. Октябрьский даже зауважал его команду – эсминец не мог победить, он шел к гибели, но упорно палил из своих орудий по эскадре. «Контрольные выстрелы» сделал «Сообразительный», выпустив снаряды почти в упор.

Румыны с эсминца были так увлечены перестрелкой с «Ворошиловым», что не обращали внимания на более мелкие посудины.

Снаряды попали удачно – гора пены выросла под бортом у «Реджеле Фердинанда», заваливая эсминец. Он с трудом выровнялся, но лишь для того, чтобы почти развалиться надвое.

Канонерская лодка с пышным названием «Сублокотенент Гикулеску» мигом подняла белый флаг.

– Поздравляю, Федор Иванович, – сказал Октябрьский. – Продолжайте в том же духе, а мне вызовите «амбарчик». Пора в Севастополь, буду договариваться с Москвой и Винницей…

– Чтобы взять Констанцу? – ухмыльнулся Кравченко.

– А как вы на это смотрите?

– Положительно! Кстати, «Амбар» на подлете.

Двадцатью минутами позже комфлота вылетел в Севастополь.

Ю. Токарев:

«Вечером 25 июня 1941 года ударная группа кораблей ЧФ вышла из Севастополя. Переход к району боевых действий прошел без помех. В 5 часов утра лидеры легли на боевой курс и с дистанции 130 кабельтовых открыли огонь по нефтехранилищам в порту Констанца.

Силуэты кораблей ударной группы очень четко вырисовывались на светлом фоне горизонта, и вскоре ответным огнем немецкой береговой 280-мм батареи «Тирпиц» был накрыт шедший головным лидер «Москва», а у «Харькова» от близких разрывов снарядов были повреждены котлы, из-за чего ход корабля снизился до шести узлов. По сигналу командира группы корабли, прикрываясь дымовой завесой, начали отход. И в это время в левый борт котельного отделения «Москвы» попадает торпеда, выпущенная советской подводной лодкой «Щ-206».

…Командир подлодки «Щ-206» капитан Каракай с первого дня войны нес патрульную службу в заданном районе, однако командование не сообщило ему о предстоящей операции своего надводного флота. Каракай принял «Москву» за румынский эсминец «Реджина Мария», очень похожий своим силуэтом на советский лидер, и нанес ему смертельный удар.

В результате взрыва «Москва» разломилась на две части и быстро пошла ко дну. Однако на этом Каракай не остановился, а пошел в новую атаку, уже на «Харьков». «Щ-206» выпустила две торпеды, но лидер от них сумел отклониться. Тем временем подошел эсминец «Сообразительный», и его командир А. Ворков проявил себя в этой ситуации с самой безупречной стороны. Эсминец атаковал, как он полагал, вражескую лодку, пройдя над местом залпа, и сбросил две серии глубинных бомб.