Есть, конечно, совершенно фантастическая версия, что меня перенесло в какую то другую страну, но тогда бы со мной хоть попытались поговорить по английски. Или другая страна и на век назад?

Девушка чем то была похожа на испанку, такая же темноволосая, с оливковой гладкой кожей и очень худая, будто ее голодом морили. Но язык ее… Это явно не романская группа, совсем не похоже, скорее уж напоминает немецкий. Да и откуда я его знаю?

Так, ладно, надо отвечать:

– Н не помню, – с трудом выдавила я. – А что случилось, где я?

– Вы в лекарне Великой Ельбы, – гордо отчеканила девица.

Было бы чем гордиться, ага. А то этой Великой, не мешало бы здесь ремонтик сделать, стеночки там покрасить, потолочек побелить, электричество провести. А тут вообще есть электричество? Ой е…

– И почему я здесь? – продолжила допытываться я.

– Вас нашли на улице, – поделилась девушка.

Ага, найти на улице меня могли по разным причинам, так что продолжим.

– И что я там делала?

– Лежали.

Ответ программиста из анекдота: абсолютно точный, но абсолютно бесполезный.

– А почему я там лежала? – она издевается или действительно тупая? Нет, скорее второе.

– Потому что вас сбила повозка или мобиль, – пожала плечами девушка.

– Ага, – промычала я скорее про себя. Девушка не поняла, потому что это я по русски, и нахмурилась. – И что со мной?

– Ушибы, – пожала плечами та. – Шишка на голове. Возможно переломы, но Святые этого не подтвердили.

– А почему не подтвердили? – нахмурилась я. Из слов этой сестры милосердия было совершенно непонятно, эти самые Святые меня обследовали и не подтвердили или не подтвердили, потому что не подходили?

– При вас денег не было, поэтому Святые вас не осматривали, только велели настойку от боли дать.

– Ага, – опять промычала я. Какие меркантильные святые! Интересно, меня освободили от денег до или после произошедшего? Или у меня их и не было?

Могли ведь запросто ограбить и толкнуть под экипаж или повозку, или что у них тут. А могли обворовать, пока сюда доставляли или и вовсе здесь.

Если учесть то, что я вселилась в это тело и присутствия хозяйки я не чувствую, значит оно было пустое. А значит травмы были как минимум опасны для жизни.

Так, постойте, а я вообще хоть в женское тело вселилась? Надеюсь мне не девяносто?

Девице надоело со мной болтать и она пошла к какому то другому пациенту, а я попыталась понять, кто я. Нет, не в том плане, как зовут это тело и что оно из себя представляет, а хотя бы девочка я или мальчик.

С огромным трудом я подвигала правой рукой, провела по груди, нащупала то, что искала. Нет, это точно не моя честная двоечка, это размер четвертый, не меньше. Но по крайней мере, я не мальчик. И судя по коже кисти, которую я теперь рассматривала, я довольно молода. Вряд ли сильно старше той девушки.

Шеллака, конечно, как и маникюра, на моих ногтях сейчас не было, и вообще они были довольно неприятные, обгрызенные и грязные, но кожа молодая, хоть и в мозолях. Пальцы длинные, сильные. Кто бы я ни была в той жизни, но я точно не пианисткой родилась и вряд ли какой нибудь аристократкой. Скорее всего либо за станком стояла, либо вообще в поле пахала.

Это все не по мне, разумеется, но для начала надо бы все таки понять, кем я была. Может, есть какие то документы? А тут вообще есть документы?

Что я еще могу сказать о себе нынешней? Я не худышка – это точно. И это проблема. Мне это непривычно, я всегда была худой и спортивной.