— Боже… Кам?!

— С Оуэном что-то не так, — говорю я.

— Какого черта ты… — начинает Нина и, не закончив фразу, смотрит на брата. — Оуэн, что с тобой?

Увидев Оуэна, с трудом держащегося на ногах, она мгновенно спрыгивает с постели, чтобы потрогать его лоб.

— О, что с тобой? Что случилось?

— Есть хочется, — бормочет Оуэн.

Нина широко раскрывает глаза от удивления.

— Сколько времени? Ты ужинал?

Оуэн качает головой.

— Тетя Кэр сказала, ты меня скоро покормишь.

Стиснув зубы, Нина хватает мальчика за плечи.

— Оуэн, ответь мне на важный вопрос. Она сделала тебе укол перед уходом?

Оуэн надолго задумывается, затем нерешительно кивает.

— Скоро мы будем кушать? — спрашивает он.

На лице Нины появляется озабоченное выражение. Она оглядывается с видом человека, пытающегося наскоро составить какой-нибудь план, и, подумав, идет к двери.

— Слушай, я могу чем-то помочь? — спрашиваю я. — Может, лучше «скорую» вызвать?

— Ему нужен сахар! — кричит из коридора Нина.

Оуэн выглядит как умирающий. Беру мальчика на руки и отправляюсь вниз вслед за Ниной.

Она уже на кухне. Порывшись в холодильнике, Нина достает большую бутылку апельсинового сока. Я аккуратно усаживаю Оуэна на стул, наблюдая за тем, как Нина наливает сок в стакан. Лицо у нее такое же бледное, как у брата. Когда она прикладывает стакан к губам мальчика, становится заметно, что ее рука дрожит. Я забираю стакан и начинаю поить Оуэна.

— Я устал, — бормочет он, отворачиваясь.

— Пей, Оуэн, прошу тебя, — умоляет его Нина.

— Оуэн, пей сок, дружище, — говорю я. — Я тебе расскажу все футбольные секреты, если ты не будешь спать.

Услышав мое предложение, Оуэн поворачивает голову и открывает один глаз. Стараюсь убрать с лица озабоченное выражение. Мальчик берет стакан с соком и, отпив сначала маленький глоток, вскоре отдает мне пустой стакан. Отставив его в сторону, смотрю на Нину — похоже, она успокоилась. Увидев это, я тоже начинаю испытывать некоторое облегчение. Не знаю уж, при чем здесь апельсиновый сок, но если уж Нина перестала нервничать, видимо, это хороший знак.

— А что ты здесь вообще делаешь? — утомленно спрашивает она.

— Ничего… — говорю я, вспоминая встречу с Логаном. Такое впечатление, что с того момента прошло сто лет. — Но, похоже, я зашел как раз вовремя.

Через десять минут Оуэн уже не спит, хотя ему по-прежнему нехорошо. Несу его в спальню, где он может устроиться поудобнее, а Нина проверяет уровень сахара, наверное, раз пятьдесят подряд. Успокоившись, она отправляется за арахисовым маслом и конфитюром, чтобы покормить мальчика.

— Ты уверена, что ему не нужно в больницу? — спрашиваю я.

Нина, стоя у кровати, отрицательно качает головой.

— Нет, с ним все будет в порядке.

— Тебе хуже или как? — спрашиваю я, поглядывая на прибор для измерения уровня сахара. Оуэн искоса смотрит на меня, потом отворачивается и начинает разглядывать узор из футбольных ворот на одеяле.

— Как же я буду играть в футбол, если мне все время нехорошо? — спрашивает он.

— Ты же в этом не виноват, О, — говорит Нина.

Я присаживаюсь на край кровати.

— Спортом занимаются люди с куда большими проблемами, чем у тебя. А тебе нужно просто следить за собой.

Оуэн не смотрит на меня.

— Чтобы играть в футбол, не нужно быть идеальным, Оуэн, — говорю я, стараясь не вдумываться в смысл слов.