|
— Как же ты мог, дурачок? — Она повернулась к Шерингэму. — Ладно, мистер Шерингэм, вы выиграли. Да, это я его убила. Но вовсе не затем, чтобы завладеть Стакелеем. Вы все неправильно поняли — если, конечно, вы говорили искренне, и это не было частью вашей игры. Я сделала это отчасти потому, что он хотел продать Стакелей, отчасти потому, что многим людям было бы значительно лучше, если бы он умер. Кстати, а как вы узнали, что я подслушиваю?
— Это все деревянные потолки, — ответил Шерингэм извиняющимся тоном. Раз уж я мог слышать, даже как вы причесываетесь… ведь вы сейчас причесывались, не так ли? — Да, действительно, — примирительно сказала Аморель, присаживаясь на подлокотник кресла. — Ну так что вы собираетесь делать? Выдать меня полиции, да? — Но это же… это просто смешно! — только и смог выдавить я. Казалось, я схожу с ума. — Я… я… — Да и вы тоже смешны, — прервала меня Аморель. — Хватит, ничего больше не говорите. Вы уже и так все выложили, как послушный мальчик, — чего и добивался мистер Шерингэм. Не портите праздник. поинтересовался Шерингэм. Вам не откажешь в сообразительности. — Правда? — безразлично спросила Аморель. — Конечно я слышала, как вы его тут обрабатываете, но скоро поняла, что на самом деле вы обращаетесь ко мне. Поэтому я решила, что лучше уж мне самой спуститься и составить вам компанию. Шерингэм рассмеялся. — Что ж, неплохо, неплохо. И все же признайтесь, отличная вышла западня. Тейперс попался, потому что не заметил ее, а вы — потому что заметили. По крайней мере, теперь дело более или менее прояснилось. Тут мне пришлось вмешаться. — Категорически не согласен! Мисс Скотт-Дейвис только что сделала в высшей степени абсурдное… — Да-да, — резко остановил меня Шерингэм. — Вы оба признались в убийстве. Это означает, что каждый из вас подозревает другого — как я и предполагал. А это, в свою очередь, значит, что ни один из вас не совершал преступления. Поэтому я и сказал, что дело несколько прояснилось — по крайней мере, для меня. Это сделал кто-то другой. Единственный вопрос — кто? — А почему бы нам не оставить все как есть? — спросила Аморель. — Лично мне все равно, кто стрелял. Зная Эрика, можно не сомневаться, что у этого человека была достаточно серьезная причина. Я наконец начал прозревать. — А-а, понял! Это был блеф. Теперь, надеюсь, ты понимаешь, Шерингэм, что мисс Скотт-Дейвис выдумала свою утреннюю историю от начала до конца? Шерингэм и Аморель посмотрели на меня, потом друг на друга, а потом, по совершенно необъяснимой причине, рассмеялись. Мне оставалось только удивленно поднять брови. — Бедняжка, — сквозь смех проговорила Аморель, он такой славный, правда? Так что скажете, мистер Шерингэм? Почему бы нам не оставить все как есть? Шерингэм покачал головой. — Нет. Слишком много невыясненного. Я не смогу спокойно спать несколько недель. Кроме того, полиция этого тоже не допустит, знаете ли. — Это верно, — спокойно согласилась Аморель. — Они теперь пойдут по моему следу как свора легавых. — Ерунда, — громко сказал я. — Скорее уж я… — Пинки, если вы еще раз вмешаетесь, я подойду и сяду к вам на колени, и вы будете чувствовать себя очень глупо перед мистером Шерингэмом. Вы знаете, что так и будет, поэтому лучше помалкивайте. Итак, мистер Шерингэм? — Итак, перед нами все та же проблема, только теперь она касается не Тейперса, а вас. |
