Сергей Снегов. Вторжение в ПерсейЛюди как боги - 2Часть перваяВ ЗВЕЗДНЫХ ТЕСНИНАХ
Вестник беззвучный восстал и войну многозвучную будит. С башенной брови, о Кирн, вспыхнул дозорный костер... Что же, мужайся! Взнуздать торопись ветровеющих коней! Грудью о грудь на коне встретить хочу я врагов. Близится пыль их копыт. До ворот они быстро доскачут, Если очей моих бог не обуял слепотой... Феогнит из Мегары (VI век до н.э.)
1
Все повторилось, все стало другим. В прошлый раз я летел на Ору с чувством первооткрывателя. Звездный мир на полусферах стереоэкрана был первозданно ярок. Сейчас мы мчались проторенной дорогой, десятки кораблей впереди, десятки позади. Хорошо известные звезды неслись навстречу и погасали в отдалении – нового не было. Я торопился. Я больше не хотел быть звездным туристом. Воин величайшей армии, когда‑либо собранной человечеством, – я опаздывал на призывной пункт! – Не понимаю тебя, – сказала Мери, хмуря широкие брови. – Без тебя в Персей не уйдут – зачем нервничать? И неужели красота мира становится меньше, если ты уже любовался ею? – Она перестает быть неожиданной, – пробормотал я, мрачно взирая на Альдебаран, который все увеличивался. В Мери есть что‑то общее с Верой, хотя внешне они не схожи. Та прямолинейная, сухая логика, что зовется женской, у них, во всяком случае, одинакова. – Красота – это совершенство, то есть максимум того, что всегда ожидается и всегда желается. Желаемая ожиданная неожиданность – согласись, это нелепо, Эли. – Согласись и ты, Вера... – начал я запальчиво и запнулся. Мери рассмеялась. – Я видела твою сестру лишь на стереоэкранах. Но ты уже не первый раз называешь меня Верой. И ошибаешься ты, лишь когда не прав и собираешься оправдываться. Разве не так? Я поцеловал Мери. Поцелуи, кажется, единственное, что не требует ни обоснований, ни оправданий. Мери все же пожаловалась: – Я думала, ты будешь мне гидом на первой моей звездной дороге. Когда‑то поездки молодоженов назывались свадебными путешествиями. У меня впечатление, что наше свадебное путешествие тебе наскучило. Я стал вспоминать, что знаю о светилах, рассказал о полете в Плеяды и Персей. –Звездная бездна со всех сторон, и мы куда‑то падаем в ней, – сказал я с волнением. – Это нужно почувствовать, Мери: звездная бездна – и ты в ней все падаешь, падаешь, падаешь... – Звездная бездна, и ты в ней падаешь, падаешь, – повторила Мери тихо. Она склонила лицо, я не видел ее глаз.
2
На Оре нас встретило так много друзей, что я устал обниматься, хлопать по плечу и жать руки. Рядом с Верой стоял Ромеро – как обычно изящный и холодно‑подтянутый. Он ограничился тем, что крепко пожал мне руку. С Мери Ромеро разговаривал так, что даже незнакомый явственно различил бы иронию. – Вас можно поздравить, дорогая Мери? Насколько я понимаю, осуществились ваши заветные мечты? Если раньше я опасался, что Мери влюблена в Ромеро, то сейчас мне показалось, что она его ненавидит, так раздраженно заблестели ее глаза. – Вы угадали, Павел. Самые заветные из моих мечтаний! Он почтительно развел руками, церемонно склонил голову, – так, наверное, в древности изображали поздравления. – Что это значит? – Вера с недоумением переводила взгляд с меня на Мери и с Мери на Ромеро. – Случилось что‑нибудь важное, брат? – Для меня – важное! – Я взял Мери за руку. – Познакомься с моей женой, Вера. |
