— Государство? — я думал, что на сегодня мой лимит на удивление исчерпан.

— А как ещё можно всё это объяснить? — он покачал головой и снова принялся смотреть в иллюминатор. — Как можно узнать сверхсекретную информацию, которую мы никому, кроме контролирующих органов не передавали? Причём, делали это так, что сопоставить между собой нужную информацию представлялось крайне сложным мероприятием.

Я слегка потерял нить его рассуждений, поэтому решил уточнить.

— А вы какой вариант считаете более вероятным?

— Полагаю и то, и другое в какой-то мере, — совсем уж грустно ответил он. — Дело в том, что без хорошего химика им бы ничего не удалось сделать, — он налил себе ещё лекарства и хлебнул совсем как виски. — Либо надо признать, что причастен кто-то из наших химиков. Или, скажем, инженеров-технологов. Но прямо сейчас это узнать всё равно не получится. Прямо сейчас мы должны спасать город и окрестности от последствий загрязнения.

Мне вспомнилась Кумико, которая отключилась сразу после того, как ей стало плохо, и больше до неё дозвониться не вышло. А сколько ещё обычных людей пострадали. И вообще: насколько сильно? Вот, что меня сейчас должно было волновать сильнее всего! А не то, кто виноват, и что делать.

— Иендо-сан, — я аккуратно поймал взгляд его уставших глаз. — А скажите, пожалуйста, всё это серьёзно?

— Конечно, серьёзно, — мой собеседник встрепенулся и даже развёл руками от неожиданности вопроса. — Эта катастрофа встанет в один ряд с Фукусимой.

— Я не об этом, — стало ясно, что он воспринял вопрос не так, как я его задал. — Имею ввиду, насколько серьёзны оказались последствия для людей, которые попали под действие этого… загрязнения? Так сказать, с ними всё будет в порядке?

Был ли я готов к тому, что он сейчас скажет, что все умрут? Конечно, нет. Но, к счастью, он этого и не сказал.

— Всё зависит от того, насколько сильная реакция произошла, — Акихиро поднял глаза к потолку, подбирая слова, чтобы всё объяснить мне простым языком. — Дело в том, что мы до сих пор не знаем, какие именно резервуары повреждены, и насколько серьёзны эти самые повреждения. По большому счёту, мы с вами и едем, чтобы это выяснить.

— Вы полезете в эпицентр? — изумился я и понял, что полезу вместе с ним, если потребуется, потому что я хотел знать, но за секунду до своего вопроса я забрался в мысли к Иендо.

«Главное, чтобы они не взорвали „синюю“ цистерну, — думал в этот момент Иендо. — Если только красную и зелёную, то смесь, насыщенная кислородом, потравит население, но не убьёт. Но, если они найдут синюю цистерну…»

— А вы будете меня сопровождать, — впервые за весь полёт губы Акихиро сложились в едва заметную улыбку. — Если, конечно, не раздумали на меня работать.

— Не раздумал, — ответил я твёрдо. — Но хотелось бы каких-нибудь гарантий безопасности.

— У нас с вами будет лучшая химзащита, — ответил на это Иендо. — Но заставлять я вас не могу. Как и никого другого. Поэтому и отправился сам.

И вот тут у меня к нему возникло натуральное уважение. Человек наплевал на собственную значимость и отправился разгребать то, к чему привела деятельность его компании, самолично. У меня же множились вопросы. Если это именно Хицуи проводила какие-то эксперименты в Саппоро, а теперь именно её реагенты угрожают жизни и здоровью граждан, можно ли это считать террористической деятельностью? С другой стороны, даже изобретателей оружия никто не судит. Убивают-то из него другие.