– Ну что, попробуем полечить? - поинтересовался Нашут-Фет., стаскивая с себя доспехи.

– Надо, иначе, боюсь, не выживет, - ответила я, раздеваясь.

– А если мы его этим на тот свет отправим? - поинтересовалась Кашин.

– Тут риск - как ни кинь. Вы раздевайтесь, а я пока воду заговорю.

С этими словами он, уже полностью обнаженный, подошел к краю бассейна и, начертив замысловатый иероглиф прямо на водной глади, пробормотал заклинание. На миг вода осветилась голубым светом, а наш болезный снова издал стон. Только, кажется, в нем отразилась не только боль. Еще бы! Теперь в бассейне находилась настоящая живая вода. Она впитывается в тело, как в губку, лаская, снимая усталость, ускоряя заживление и препятствуя воспалению Лучше любого антисептика. Если бы эльф не был так истощен и иссушен солнцем - этого бы хватило.

Мы с Кашин закончили раздеваться и выставили слуг из купальни. Предстоящее зрелище не для простых смертных.

Встав по трем сторонам бассейна лицом к воде, мы вытянули руки в стороны, одновременно напевая заклинание и делая плавные пассы. Со стороны это походило на медленный томный танец.

Наши глаза засветились, отражая вскипающую силу, которая растекалась по телу, концентрируясь в ладонях. Вот каждый из нас ощутил двух других, мы слились, стали единым целым, и мы направили нашу общую силу в эльфа, дабы возродить, излечить.

Он вскрикнул. Резко, высоко. И мы почувствовали его и его магию, с которой миг спустя словно крышку сорвало. Она нахлынула, заметалась. Испуг, растерянность. Ведь эта магия оказалась в кольце чужеродной, причем кольце таком плотном, что не вырваться.

Нам пришлось успокоить эту магию, коконом окружавшую эльфа, очаровать, соблазнить и только тогда она нас допустила до тела, и мы занялись исцелением.

Да, фронт работ оказался немаленьким. Солнечные ожоги и крайняя степень истощения с обезвоживанием - это не самое страшное. У эльфа оказались многочисленные внутренние повреждения и кровотечения. Странно, что ни одного перелома!

И все-таки мы справились. Все восстановили, залечили и даже оставили кусочек нашей силы у него внутри для поддержания тонуса первое время. Через пару недель рассосется.

Закончив, мы позвали слуг, чтобы те вымыли нашего бедолажного и уложили в одну из спален. А сами заняли вторую купальню. Хотелось отдохнуть и сполоснуться с дороги. Такие ритуалы изматывают.

После был торжественный ужин в нашу честь. Нас угощали, всячески развлекали… не каждому фараону достаются такие почести. Не было того, чего мы бы пожелали и не получили, но не сказать, что это нас избаловало. Воспитание Сейши-Кодар было строгим и не забывалось. Мы воины, защищающие Баст и ее паству. Это первостатейно, и мы не должны подводить нашу богиню. Но это не значит, что мы не предавались и обычным радостям жизни.

За всем этим об эльфе я вспомнила лишь где-то через сутки. По идее он давно должен был очнуться. Поэтому я решила его проведать. Не зря.

Глава 44.

У спальни нашего пациента находились двое крепких слуг, лишенных нездорового любопытства. Я поинтересовалась у них обстановкой и получила ряд коротких, но емких ответов: все спокойно, никто не входил, нет, и выходить никто не пытался. Я кивнула им и вошла.

Первое, что настораживало, какие-то странные звуки. Они исходили от кровати с тщательно задернутым пологом. Хм, кажется, мы оставляли его приоткрытым. На всякий случай передвинув кинжал поудобнее, я подошла к кровати и отдернула злополучный полог.

Я увидела белоснежную, уж на фоне нашей загорелой кожи так вообще, спину. Эльф свернулся в комочек и… плакал.

– Эй! - позвала я.

Он тотчас вздрогнул, словно я его ударила, а не окликнула, вжал голову в плечи и медленно, очень медленно повернулся. Такой сияющий, тонкий и… заплаканный.