Когда с этим делом было покончено, Лили встала со стула и потянулась. День близился к концу, а на сегодняшний вечер у нее еще была запланирована важная поездка в дом Аннабель Таунсенд.

В приглашениях говорилось о том, что гостям будет делать предсказания мадам Цайя, и, как выяснилось, Престон Лумис подтвердил, что принимает приглашение.

Джослин тоже была приглашена — и Лили предстояло ее сопровождать. Однако в какой-то момент она собиралась скрыться, переодеться в своей наряд цыганки и вериться вниз уже в облике мадам Цайи. Она ненадолго покажется, сделает несколько предсказаний друзьям Ройала, а на остаток вечера снова наденет свое бальное платье.

Лили вздохнула. Ах если бы только на вечере не присутствовал Ройал! Если бы только ей не нужно было его видеть… особенно рядом с Джо. Ее краткое безумие прошло. Они оба понимали, что у них нет будущего. И все же Лили не могла заставить себя забыть о происшедшем. Она лелеяла воспоминание о тех невероятных мгновениях, которые провела вместе с Ройалом.

Убедившись, что в лавке полный порядок, Лили заперла дверь, дошла до угла и взяла извозчика. Приехав в Мидоубрук, она убедилась, что Джослин еще не встала после своего дневного сна. Лили и сама рада была бы забыться сном, но стоило ей закрыть глаза — и перед ней возникало лицо Ройала и приходили воспоминания о тех страстных минутах, которые были между ними в спальне наверху.

Вместо того чтобы задремать, Лили стала пересматривать свой гардероб: он увеличивался всякий раз, как Джослин передаривала ей какой-нибудь свой наряд. Лили выбрала платье, которое недавно перешила и пока не надевала: из тафты цвета морской воды — под цвет глаз.

Сегодня дядя Джек привезет на бал ее цыганский костюм. Она встретится с дядей в саду за домом, а потом поднимется наверх и переоденется.

Время бежало быстро. К тому моменту, когда Джослин наконец облачилась в бархатное платье сливового цвета, Лили успела сильно разнервничаться, но наконец они обе были готовы ехать. Хотя в этот вечер роль спутницы Джослин собиралась выполнять Матильда Колфилд, Лили сомневалась, что ее краткое отсутствие будет замечено. На всех светских увеселениях ни Матильда, ни ее дочь не обращали особого внимания на Лили.

А сегодня на балу будет присутствовать знаменитая мадам Цайя! Лили невольно улыбнулась при мысли о том, что кузина подумает о цыганке, которую скоро увидит.

— Лумис явился? — спросил Джек.

Было почти десять часов. На улице уже окончательно стемнело, дул холодный ветер. Дядя стоял в переулке рядом с неприметной каретой, которую герцог нанял и предоставил в их полное распоряжение.

— Он здесь. Я видела его чуть раньше.

— Ему любопытно. Сегодня он попадется на крючок. — Джек протянул Лили полотняный мешочек, в котором лежал ее костюм. — Ты получила мое письмо? Знаешь, что надо делать?

— Я письмо получила.

— Брось Лумису косточку-другую, — посоветовал Джек. — Но не переусердствуй. Сделай так, чтобы он сам к тебе пришел.

Лили кивнула. Она прекрасно знала, как надо вести себя с простофилей.

Лили помахала дяде, повернулась и поспешно вернулась к дому. Незаметно скользнув в дверь, она поднялась наверх по черной лестнице. Уже через несколько минут, в ярких развевающихся юбках цыганки и черном парике, она спускалась обратно, направляясь в гостиную.

Сестра лорда Марча, леди Аннабель Таунсенд, уже ждала ее.

— Вы готовы? — спросила леди Аннабель.

По ее хитро блеснувшим глазам стало ясно, что она прекрасно осведомлена о происходящем. Аннабель Таунсенд не была оранжерейным цветочком, и, похоже, участие в столь необычном предприятии доставляло ей немалое удовольствие.

На мгновение Лили нарушила правила и вышла из роли:

— Спасибо за вашу помощь, миледи.