Али следила за принцем и его свитой, пока они не выехали за пределы Танаира, и смотрела вдаль, пока не осела пыль, поднятая копытами их коней. Она от всей души пожелала им опасного путешествия и вообще потонуть в море. Потом повела коз на пастбище. Когда она пришла к Визде и Экиту, то обнаружила, что там ее уже поджидают Нават, Улазим и Юнай. Улазим сидел верхом, а Юнай держала в поводу трех лошадей, в том числе Циннамон.

— Что, жалко было расставаться? — насмешливо спросил Улазим. — Долго же ты смотрела ему вслед.

— Али его не любит, — отозвался Нават. — Али думает, что он вернется и съест птенцов.

Али улыбнулась человеку-ворону и посмотрела на обоих рэка.

— Как мило, что вы заскочили, — сказала она, — жаль, что не отправили гонца впереди себя, чтобы я успела приготовить закуски.

— Сейчас не до шуток, — ответил Улазим. В седле он смотрелся как бронзовый идол рэка. — Полезай в седло. Мы едем в Похон. Моя мать согласилась принять нас, то есть тебя. Утро будет нелегкое.

Юнай усмехнулась одними кончиками губ. Али в первый раз увидела проблеск чувств на ее лице.

— Ты не представляешь, насколько оно будет нелегкое.

Али удивленно посмотрела на свою телохранительницу.

— Твоя бабушка и вправду такая очаровательная?

— Поехали, сама увидишь, — сказал Улазим. Он посмотрел на Навата, который неспешно выковыривал насекомых из ствола дерева и отправлял их в рот. — Твое присутствие не поможет. Я тебе еще в Танаире об этом говорил.

Человек-ворон встряхнулся.

— Я не боюсь колдунов.

Али неуклюже залезла на Циннамон.

— Можешь не мучиться, — сказал ей Улазим. — Локидж говорит, что ты отлично держишься в седле.

— Вот и молчите об этом, — парировала Али. — Мне лучше, если наши друзья ничего не будут обо мне знать. Нават, — повернулась она к человеку-ворону, — ты же однажды уже повздорил с колдуном. И не стал с тех пор осторожнее?

Нават перекусил жука пополам и взглянул на Али.

— Красные муравьи такие остренькие. Не хочешь попробовать? — Он протянул ей муравья, как всегда весело улыбаясь, но, заглянув ему в глаза, Али увидела мужчину, который поцеловал ее вечером.

Али с ужасом поняла, что краснеет. Она никогда раньше не краснела.

— Спасибо, не надо, — сказала она и развернула Циннамон. — Все, поехали. Визда, Экит, извините, но козы…

— Мы с удовольствием, — улыбаясь, сказала Визда, — удачи с колдуньей.

Али последовала за Улазимом и Юнай по тропинке, ведущей к дороге.

— Эта колдунья… Она что, все-таки решила присоединиться к вам?

Улазим фыркнул. Сегодня он был одет в запахивающийся плащ рэка, вышитый темными нитками, и рейтузы. Его длинные волосы были стянуты сзади в хвост.

— Она лишь сказала, что поговорит с тобой, и я сильно сомневаюсь, что она изменит свое решение. Ты знаешь, как раздражает то, что ты делаешь? — внезапно спросил он Навата, который бежал рядом с ними. Его босые ноги ступали по земле почти бесшумно.

— А что? Я просто бегу, — ответил Нават без всякого придыхания в голосе. — Конечно, это не так хорошо, как летать, но все же упражнение.

— Он раздражает вас? — спросила Али, остановившись, и добавила, обращаясь к Навату: — Послушай, я стараюсь не причинять рэка неудобств, и тебе не советую.