Али чуть отступила назад и поклонилась с прежним уважением.

— Великая Мать, ты знаешь, я говорю правду, — сказала она, тщательно выбирая слова. — Ведь если я солгу, ты сразу это заметишь. Ты знаешь семью, которой я служу. И знаешь, как важно для них узнать о смерти Хазарина и измене Броно. — Не зря она прислушивалась к тете Дайне! — Простите меня великодушно, Великая Мать. Я не хочу быть непочтительной. Ваш божественный брат Киприот знает, что семья, которой я служу, в опасности. И он принес меня сюда, чтобы я посмотрела на эти события.

На лице богини не отразилось никаких чувств. Но все же Али заметила, что богиня подняла брови и сомкнула рот. Али помнила такое выражение у своей матери: Аланна смотрела. Так, когда подозревала кого-то во лжи.

— Твоя мать предана мне, — сказала богиня.

— Сущая правда, Великая Богиня, — поклонилась Али, — но я больше похожа на своего отца, и иду его дорогой. Я служу Шутнику.

— Ты очень похожа на своего отца, — сказала Великая Мать, ее голос пронзил Али насквозь. — Вот какую шутку он решил разыграть.

— Это вовсе не шутка, — постаралась уверить ее Али. — То, что я делаю тут, очень серьезно.

— Довольно, — нетерпеливо произнес Митрос. — Тезаи на другой стороне мира бьют в гонги, призывая на войну. Их женщины просят тебя, сестра, дать им силы бороться с врагами. — Затем он обратился к Киприоту: — Когда мы установили мир три столетия назад, ты потерял свое величие. Не думай, что мы позволим тебе разрушить мир.

— Брат мой, — смиренно сказал Киприот, — конечно, я помню, что был тогда побежден.

Весь мир вокруг них закружился. Когда к Али вернулось зрение, Митрос и Великая Богиня исчезли.

Она посмотрела на Киприота. Он сидел, погруженный в свои мысли. Она ткнула его локтем.

— Ты мне должен, — сказала она.

— Знаю, — ответил бог. — Никто не скажет, что я не отвечаю добром на добро. Хочешь, я освобожу тебя от нашей сделки? Отправлю тебя домой к отцу и поговорю с ним о тебе.

Али приоткрыла рот.

— Я могу тебе верить?

— Но я же должен тебе. Даже шутники и обманщики должны платить свои долги.

Али задумалась. Снова попасть домой к папе, избавиться от металлического ошейника… Сканранская война подходит к концу.

Скоро вернется мама, и тетя Дайна, и дядя Нумэйр с младенцем. Снова горячие ванны и новые моды. А когда вернутся войска, в столице будет много праздников. Снова можно будет читать книги, лениться, одеваться в красивые наряды. Можно будет даже высказывать свое мнение, как лучше управлять людьми.

Она улыбнулась и покачала головой, представляя, как дает советы. Но тут же вспомнила о Виннамин и Мекуэне, Сарэй и Дов, Улазиме и Чинаол. Нават мог бы возвратиться в Торталл вместе с ней, а Локидж и Юнай нет. И Киприот намекнул, что Броно принесет в Танаир опасность.

— Нет, — сказала она, наконец, — наша сделка в силе. Так легко ты не отделаешься. И если я выиграю, то ты выполнишь то, что обещал, и будешь мне все еще должен.

Киприот вздохнул.

— Жесткие условия, Али.

Она не успела сказать ни слова, как он схватил ее, и они вылетели через крышу дворца и снова отправились на север.

В воздухе Али внезапно осенила одна мысль. Ее мать была избрана богиней. Почему же богиня не знала, что она отсутствует? Ведь мать могла, обратится к богине, но не сделала этого. Это все Киприот, поняла Али.

— Почему богиня не пришла за мной? — спросила она бога.