Зена поцеловала пальцы в знак обещания и улыбнулась половинке души. Задержав взгляд, она отвернулась, сфокусировав все внимание на задаче. Стоя на краю, воин подняла ногу и поставила на луч. Он принял ее вес, как любовник, обволакивая ботинок чудесным светом и удерживая ее устойчиво, как будто она прогуливается по асфальтированной дороге в Афинах. Она немного проскользила ногой и поставила вторую ногу. Луч мгновенно удержал ее, поддерживая вес. Покалывающее тепло распространилось от ступней до икроножных мышц, затем на бедра, лаская нервы и снова успокаивая боль. Удивительные ощущения, казалось, заполнили раненные бедра, но она старалась не обращаться на них внимания, направляя мысли на осторожное скольжение по лучу к амброзии, которая висела и манила к себе.

Казалось, она зовет к себе, женщину, которая некоторое время назад пыталась уничтожить ее. Впервые Зена смогла по настоящему понять, почему мужчины или женщины боролись и гибли, пытаясь овладеть ей. Ее влекло к амброзии, как Одиссея к Сиренам. Все ее внимание было направлено к ней, и ни к чему больше. Амброзия использовала это внимание, эту целенаправленность и непоколебимый дух, которым обладала Зена, Королева Воинов, обволакивая ее соблазнительной, мучительной паутиной. Весь спектр цветов играл на точеных чертах лица, а голубые глаза широко раскрылись и смотрели пристально.

Руки поднялись по собственному желанию и благоговейно потянулись к колыбели пищи богов. Коснувшись, все тело парализовало, как будто она схватилась за оголенный кабель голыми руками. Невероятная сила, живущая, дышащая сила, пронеслась через нее, наполняя безграничной, святой энергией. Все остальное перестало существовать. Как она могла хотеть уничтожить это единственную совершенную вещь? Как она могла даже думать об этом? Уничтожить ее – то же самое, что уничтожить себя! Мысли перенеслись назад во времени, когда она бездумно бросила амброзию в лавовую яму и смотрела, как она погибает без капли раскаяния. Разум кричал в молчаливой агонии от тех прошлых действий, но сущность амброзии снова сгладила ее мучительные мысли, успокоила, окружила уютом.

Габриэль стояла у стены и наблюдала с ужасающим очарованием, как Зена, казалось, слилась с амброзией, и на лице замер такое восторг, который бард никогда не видела раньше. Мышцы воительницы играли под кожей в вихрящемся свете, когда она гладила амброзию, как будто ласкала любовника. – Зена? – Подруга не подала ни одного признака, что услышала. – Зена? Зена, что происходит? Что такое? Зена!

Неожиданный шум за спиной заставил Габриэль обернуться и встать в защитную стойку. Очевидно, солдаты смогли пересечь пропасть. Каменная дверь еще держалась, но как долго? – Зена! Твои друзья снаружи, Зена! Она стучатся! – Звук взрыва потряс пещеру. – Громко!!

Ответа не было от зачарованного воина. Другой громкий удар прозвучал за дверью, снова сотрясая помещение. Габриэль запрыгнула на мраморную стенку, уставившись на луч, который удерживал подругу в заложниках. – Хорошо, Габриэль, время для шоу. За тобой очень много съехавших с катушек солдат, а твоя подруга в любовных отношениях с пищей богов. – Бард пожала плечами. – Принимая во внимание, что это не увидишь каждый день, но… – Она нахмурилась, и осторожно поставила ногу на луч, почти ожидая, что взорвется, как от Зениного оружия. Огромное количество воздуха покинуло ее легкие, когда луч легко поддержал ее вес. – Слава богам. Один упал, другой идет. – Осторожно проведя одной ногой, так, как она видела, делала Зена, бард поставила вторую ногу, сильно зажмурив глаза. – Ну, теперь это не трудно. ВАУ!!! – Дико вращая руками, Габриэль попыталась восстановить равновесие на узком луче, который, казалось, вдруг скинет ее в яму с кипящей… чего там… под ее танцующим телом.