Я вижу будто бы теперь,

         Как отперлась тихонько дверь…

          И затворилася опять!..

         Тебе, я знаю, не понять

         Мою тоску, мою печаль;

         И если б мог, – мне было б жаль:

         Воспоминанья тех минут

         Во мне, со мной пускай умрут.

14

         Трудами ночи изнурен,

         Я лег в тени. Отрадный сон

         Сомкнул глаза невольно мне…

         И снова видел я во сне

         Грузинки образ молодой.

         И странной, сладкою тоской

         Опять моя заныла грудь.

         Я долго силился вздохнуть —

         И пробудился. Уж луна

         Вверху сияла, и одна

         Лишь тучка кралася за ней,

         Как за добычею своей,

         Объятья жадные раскрыв.

         Мир темен был и молчалив;

         Лишь серебристой бахромой

         Вершины цепи снеговой

         Вдали сверкали предо мной

         Да в берега плескал поток.

         В знакомой сакле огонек

         То трепетал, то снова гас:

         На небесах в полночный час

         Так гаснет яркая звезда!

         Хотелось мне… но я туда

         Взойти не смел. Я цель одну —

         Пройти в родимую страну —

         Имел в душе и превозмог

         Страданье голода, как мог.

         И вот дорогою прямой

         Пустился, робкий и немой.

         Но скоро в глубине лесной

         Из виду горы потерял

         И тут с пути сбиваться стал.

15

         Напрасно в бешенстве порой

         Я рвал отчаянной рукой

         Терновник, спутанный плющом:

         Все лес был, вечный лес кругом,

         Страшней и гуще каждый час;

         И миллионом черных глаз

         Смотрела ночи темнота

         Сквозь ветви каждого куста…

         Моя кружилась голова;

         Я стал влезать на дерева;

         Но даже на краю небес

         Все тот же был зубчатый лес.