– Паш, я против, ты знаешь. Вдруг последний раз будет неудачным? Вдруг тебя там...

– Никаких вдруг! Ты же сама меня Гераклом называла, – дразню сестру и подхватываю одной рукой, в другую, беру рюкзак и так выношу свою ношу в подъезд.

– Я поеду или с тобой, или тут останусь ждать! – не сдается ни в какую.

– Ага, давай. Только не забудь добавить, что вся семейка твоего парня приедет к тебе. Сомовы везде достанут, сама же говорила.

Там семейка такая, что мама не горюй. Самый старший из братьев – Платон, он же парень сестры. Еще есть близнецы моего возраста, все шумные и буйные, но младшая сестра у них всех своих братьев переплюнет. Я не знаю, как они все уживаются, как Ами к ним привыкла, но без Сомовых она уже не может.

– И что мне делать? Я не хочу толпу собирать, но и тебя оставлять одного тоже боюсь.

– Значит, договариваемся так. После бойцовского клуба выхожу и звоню тебе. Сама убедишься, что я буду в порядке.

Нормально ведь предлагаю.

– Я жду до двенадцати ночи. Не позвонил, тогда пеняй на себя. Всех Сомовых подниму и приедем к тебе. Только быстро они потом не уедут, близнецы такие, что на пару дней еще поселятся.

Мысленно вздрагиваю, представляя свою берлогу. Условия такие, что как Золушка должен буду спасаться. Я пока не знаю, как правильней назвать мое отношение к Платону и его братьям. Быстро не схожусь с малознакомыми людьми, это они для Ами близкие, для меня пока те, кому дам в табло, если обидят сестру.

Прощаюсь с Ами и гоню на баке до клуба.

Глава 7

Павел

– Ты издеваешься? Зачем сюда вломилась?

– Сам не догадываешься? – бросает в меня мои брюки.

Нет, ну она вообще обнаглела.

– Раздевалка твоего сводного брата парня в другом конце коридора.

– Я не к нему, а к тебе, – упрямо заявляет, не сдвигаясь с места.

Есть у нее что то общее с моей сестрой. По виду обе тихони, но как пристанут, попробуй от них отмахнуться.

– Тебя вынести отсюда или сама выйдешь ножками?

Даже слушать ее не хочу.

Забыть хочу.

– Вынеси. У вас же принято так вести себя со своими болельщицами? – Что? – не понимаю о чем она.

Тая без объяснений засовывает в руки мне билет.

Читаю без всяких мыслей:

Ставка одна: Галицкий Павел.

– С двумя билетами я бы не входила, уточню для самых недоверчивых. Ну да, логично.

В одном билете отмечают все ставки, чтобы потом выдавать деньги, если выиграет тот, на кого ставили. У Таи только одна, но почему за меня?

– Ты сорвала мне победу. Зачем тогда ставила?

– Знаешь ли, мне не нужен твой выигрыш такой ценой. Мне нужно совсем другое, но ты на это вряд ли способен.

Вот так просто берет и бросает мне в лицо.

Вынести за дверь, наорать, встряхнуть заразу.

Я хочу все и сразу, рычу и хватаю ее, прижимая к стене.

– Ненавижу тебя, – со злостью шиплю.

Тая меня посылает в ответ, но я перестаю воспринимать ее слова, нафиг они. По ее вине. Злой. Проигравший. Голодный.

Жестко и с напором, набрасываюсь на то, что снилось, и я не забывал. На ее самые для меня сладкие губы, нежные и мягкие. Пробую на вкус и не могу остановиться. Тая больше не отбивается, ее пальчики скользят по моей коже.

Весь рассудок остался валяться на ринге. Сюда не попал. Ведь я перестаю соображать, я трогаю, вдыхаю и желаю только ее.