– Что это? – пропустив мимо ушей все, что говорил ему собеседник, капитан 2-го ранга вперился взглядом в экран ноутбука.

– Ноутбук, что же еще? – и видя не наигранное непонимание в глазах своего собеседника, принялся перечислять: – Портативный компьютер. Электронная вычислительная машина. Как вам еще-то объяснить?

– Вычислительная машина? Что-то вроде механической вычислительной машины Холлерита или арифмометра Однера? Но к чему она здесь? На каких принципах работает? И вообще что она может доказать?

– Тяжелый случай, – глядя на своего собеседника, вздохнул Иван. – Вы, прошу прощения, из какой пещеры выбрались, Николай Николаевич? Даже самые малые дети в отдаленных африканских деревнях знают, что такое компьютер. А вы мне тут про какие-то арифмометры рассказываете. Я, конечно, человек не глупый и знаю, что такое арифмометр. Но подобные механические машины прекратили использовать еще полвека назад. Сейчас нечто подобное разве что в музеях и можно найти. Но мы что-то отвлеклись от темы. Сейчас на дворе 7 сентября 2013 года. И это есть факт по той простой причине, что мне уже тридцать лет, а родился я в 1983 году. Логично? Да и все это оборудование никак не могло быть произведено в девятнадцатом веке, поскольку технологии, позволяющие изготовить их, появятся не раньше второй половины двадцатого века. Так что давайте заканчивать этот фарс. Время поговорить у нас еще будет, а сейчас нам надо добраться до ближайшего берега. Кстати, как там остальные? Раненых нет?

– Многие сомлели от усталости. Синяки, ссадины, порезы – наличествуют практически у всех. Наш командир и рулевой лежат без сознания. Рулевого оглушило обрушившейся мачтой. Мы ему обмотали голову относительно чистой рубахой, и кровь вроде уже не идет. А командир весь последний год жаловался на постоянные головные боли и особенно сильно сдал в последнее время. Ну и просто промокли все насквозь, отчего несколько продрогли. Неплохо было бы проветрить салон, а то воздух уж больно спертый, но открывать люки без вашего дозволения я не рискнул. Кстати, как там снаружи? Вроде болтанка стала заметно тише.

– Вы правы. Шторм потихоньку стихает. А что касается проветривания, то как бы все не заболели, – покачал головой Иван, – У меня ведь и предложить для сугреву нечего. Разве что несколько сменных рубах, если они еще не промокли. Да пара бутылок «Рижского бальзама». Полагаю, глоток-другой сейчас не помешает никому.

– Черный или выделки завода Вольфшмидта? – тут же оживился Протопопов, прекрасно зная не только о достойном градусе напитка, но и лечебных свойствах. – Впрочем, какая разница! Ныне и деревенский самогон за напиток богов пошел бы.

– Сейчас все будет, – понятливо кивнул Иван. Прибрав газ и зафиксировав штурвал простым стальным рычагом, что калининградские кулибины установили ему в качестве хоть какого-нибудь помощника после отказа от авторулевого, он вслед за Протопоповым пробрался из рубки в жилой отсек, где все же смог с трудом протиснуться к койке, в ящике под которой хранились все небогатые припасы. Правда, чтобы достать их, пришлось потревожить лежавшего на ней человека, но тот не очнулся, даже когда стоявшие рядом матросы приподняли лежанку.

Помимо сухой одежды, до которой вода так и не добралась, и двух тут же пошедших по рукам бутылок, Иван вытащил аптечку и первым делом сменил эрзац-повязку у пострадавшего рулевого на нечто более-менее достойное называться таковой. Следом растолкал Иениша и скормил ему пару таблеток аспирина. Еще с четверть часа ушло на обработку многочисленных ссадин у всех прочих собравшихся в лодке, благо запасов обеззараживающих средств, бинтов и пластырей в аптечке вполне хватало. Также, убедившись, что воды Балтики, наконец, угомонились, Иван позволил ненадолго открыть люк правого борта «Шмеля».