|
Да, сам Шершень, судя по всему, не отсюда, но ведь они сейчас в Зоне, а в ней, как стало известно, смешано множество разных Земель, в том числе совершенно непохожих на родную. Так что и сталкер мог попасть на эту Землю исключительно из-за вышедшего из-под контроля ученых эксперимента. Да и сами ученые, для которых как раз эта Земля родная, не могут быть из того мира, откуда прибыл Шершень – у них совсем не тот уровень решаемых задач, что был в начале двадцать первого века. Эти задачи как раз из того же разряда, что и пресловутая теория Хью Эверетта, о которой он вспоминал совсем недавно. Впрочем, в коллапс гадания! Нужно просто пойти и проверить.
– Где здесь кончается Зона? – спросил разведчик у сталкера. – Перед падением я видел, что мы вошли в атмосферу возле самой границы багрового «колпака». – А тебе зачем? – удивленно посмотрел на него Шершень. – Я хочу выйти из нее, чтобы узнать, не моя ли это Земля. – А как ты выйдешь? Я ж говорил тебе, что хрен кто отсюда выйдет, кроме ученых. Да и те ненадолго. – Но ты говорил, что и войти сюда тоже нельзя. – Говорил, так-на. И что? – А то, что мы-то ведь зашли. Ну, залетели то есть. А поскольку смогли зайти, то почему не можем выйти? – Попробуй, проверь, – усмехнулся сталкер. – Я не держу. Край Зоны близко. – А где именно? Что-то моя система ориентации дает здесь противоречивые результаты… Наверное, помехи от «колпака». – Да вон там, – ткнул Шершень пальцем в глубь леса. – Думаю, и полукилометра не будет. – Тогда я пошел, – поднялся Плюх и, услышав испуганное «блямканье» друга, поправился: – Мы пошли. Если выйдем, и если это окажется моя Земля, то мы уже не вернемся. Так что на всякий случай прощай и спасибо за все. – Вернетесь, – вновь ухмыльнулся сталкер. – Куда вы денетесь, так-на. Если в аномалию не ступите и не сожрет вас никто. – Посмотрим, – упрямо мотнул головой косморазведчик. – Туда, значит? – Ага, туда. Не заблудишься, не боись. – Прощай, – зашагал вперед Плюх. – Блямс, – не повернув треугольной головы, последовал за ним «богомол». – Ну-ну, – зевнул и с хрустом потянулся Шершень.
Поначалу, уверенный в правоте своих доводов, разведчик шагал довольно бодро, перепрыгивая упавшие деревья, невысокие пни и вылезшие на поверхность корни. Он даже принялся напевать под нос нечто бравурное, вроде победного марша. Но вскоре уверенность начала иссякать, словно вода из дырявой емкости. Лес становился темнее и гуще, а где именно находится граница Зоны, определить не получалось. Плюх даже подумал, что мог уже и пройти ее незаметно. Но как это узнать, если лес и не думает кончаться? Хоть Шершень и сказал в виде напутствия: «Не заблудишься, не боись», но было очень похоже, что именно это и случилось. А еще эти шуточки сталкера насчет аномалий и того, что их с Блямсом могут сожрать… Косморазведчик невольно огляделся, поежился и спросил у друга: – Где мы, Блямсик, как ты думаешь? – Блямс, – ответил тот таким мрачным тоном, что переспрашивать Плюх не решился. Друзья прошли еще немного, когда разведчику показалось, что в лесу стало светлее. Окрыленный надеждой, он прибавил шагу. Впереди между деревьями определенно появились просветы. Плюх обернулся к «богомолу»: – Видишь, Блямсик? Мы почти дошли, совсем чуть-чуть осталось! Но Блямс почему-то выглядел совсем не радостным. |
