— Ссора?

— Ну да.

— И вы на это намекали, когда туманно проронили что-то насчет «искать подальше и поближе от дома»?

— Да. Но я вовсе не мисс Мур имела в виду. Ведь… ведь не одна я могла слышать этот разговор… Все, больше я вам ничего не скажу!

Толстушка свирепо защелкнула сумочку:

— Насколько я понимаю, я могу идти?

— Да, — кивнул Аллейн. — Только… Вы не будете возражать, если вместе с вами к вам в комнату поднимется миссис Ивз?

— Нисколько.

— Тогда мы ее сейчас вызовем…

Пока Аллейн поджидал Харпера и Браммингтона, он быстренько дополнил свой отчет и обсудил его с Фоксом. Тот все еще проявлял слабые признаки неповиновения, но из кресла все равно встать бы не смог…

— Это ужасно, — говорил Фокс. — Клистирная трубка мне почему-то очень не нравится… Не хотелось бы повторения…

— Как только почувствуете, что она вам поможет, доктор вас немедленно удовлетворит в этом смысле, — заметил Аллейн.

— Нет уж, спасибо, я лучше воздержусь… Похоже, я слышу машину.

Аллейн прислушался.

— Да, кто-то едет. Надо будет потребовать у полковника ордер на арест. Но нам все равно придется задержаться тут еще на некоторое время. Как думаете, Братец Лис?

— Наверное. Да, это точно они.

Аллейн высунулся в окно. Полковник Браммингтон вылез из подъехавшей машины и хлестко захлопнул дверцу.

— Еще раз прошу меня простить, полковник… — начал было Аллейн, но Браммингтон энергично замахал рукой.

— Нечего извиняться, Аллейн. Хотя, конечно, это паскудная история, и ужин был заготовлен великолепный! Не могу себе не польстить!

— Безумно жаль, что это великолепие прошло мимо наших желудков! — с сожалением покачал головой Аллейн. — Простите меня за дерзость, сэр, но мне подумалось, что вам захочется приехать сюда, на место происшествия…

— О чем вы говорите! Конечно! И я уверен, что это было именно покушение! Покушение на вас обоих! Когда вы официально оформите арест, Аллейн? Ах, каков мерзавец, каков подлец! Он подмешал яд в шерри? В «амонтильядо»? Тройное святотатство — он надругался не только над милейшим Фоксом, не только над светлой памятью Эдгара По, но и над изумительнейшим напитком!

Затем, пересыпая речь витиеватыми ругательствами, полковник Браммингтон разместил свое грузное тело в кресле и выволок из просторного кармана необъятных, как парус, брюк пачку листков с отчетом Аллейна.

— Я прошелся по вашему отчету, Аллейн, — начал полковник, — как раз в то время, как вы самоотверженно спасали отравленного коллегу Фокса… Блестящий вы накатали отчет, без этих тошнотворных бюрократических выкрутасов. Хоть публикуй его отдельной брошюрой! Сейчас я изложу вам свои соображения. В этом доме найдется глоток спиртного напитка, в который еще не успели добавить яду? Может быть, попробуем распечатать какую-нибудь свежую бутылочку?

Аллейн сходил в бар, обнаружил там три запечатанных бутылки крепкого пива, записал их на свое имя и принес вместе со стаканами в приемную.

— М-да, нам стоило бы поискать пробовальщика, — озабоченно протянул Браммингтон. — Жаль, нет под рукой этого болтливого Нарка, он на дармовщинку точно согласился бы попробовать…

— Нет уж, не надо нам Нарка, — содрогнулся Аллейн от одного воспоминания. — Все бутылки запечатаны, а стаканы я промыл.

Он разлил пиво.

— Однако мне как-то не по себе, — заерзал в кресле Браммингтон.