Эту поездку мы спланировали еще в середине августа, когда отец и брат уезжали из Колби. Тогда,

после побега Бенджи, они все же решили остаться еще на три дня, и мы с братишкой оторвались

по полной: гамбургеры с креветками, работа в офисе и походы в парк. В последний вечер я

сдержала слово и опустошила бутылку с монетками – штрафы за упоминание конца лета.

Скопленных денег хватило на два билета на колесо обозрения, но платить нам не пришлось. Как

всегда,  от моих денег там отказались.

Несмотря на то, что с братишкой мы поддерживали связь, постоянно перекидываясь смсками –

ему подарили мобильник – от отца я ничего не слышала больше двух месяцев. Затем, в начале

ноября, в моем почтовом ящике обнаружилось письмо, в котором не было ни темы, ни

приветствия. Оно гласило лишь:

«Какие книги по учебе тебе понравились?

Что не нравится?»

Всю следующую неделю я открывала это послание, всматривалась в слова, а затем опять

закрывала. Я ничего не должна своему отцу – и, надеюсь, он это понимает. Но электронная почта

никогда не подводила, так что, в конце концов, я написала ему ответ, сказав, что Хаузер был

интересен, а вот Милтона понять просто невозможно. Через три часа пришло еще одно послание

от него, и с того момента мы стали поддерживать связь, оставаясь на безопасной теме

литературы. Это не была родительская забота, но ее мне хватало и от мамы с папой. А отец много

знал о книге «По ту сторону рая».

- Наша станция, - сказал Бенджи, когда поезд стал сбрасывать скорость. Мы вслед за несколькими

пассажирами вышли на платформу, затем брат вывел меня на поверхность, чему я была страшна

рада. Странно находиться под землей, пусть даже и в поезде.

- Так, - я развернула листок с напечатанной моим отцом картой. – Надо пройти два квартала

прямо, затем повернуть налево и пройти еще три. Галерея будет на углу.

- Ага, - Бенджи кивнул, - нам туда. Пошли.

Я послушно направилась за ним, но все-таки вбила в телефоне нужный адрес и контролировала

наше продвижение через спутник. Шумный и деловой город до сих пор иногда заставлял меня

чувствовать себя неуверенно, точно я была маленькой песчинкой в огромной пустыне. Впрочем, в

последнее время это чувство посещало меня гораздо реже, ведь за время, проведенное здесь, я

узнала много новых и полезных вещей.

Первый семестр в Калифорнийском университете был типичным тому примером. Несмотря на то,

что от Колби до него было всего два часа езды, это был совершенно другой мир. Огромный

кампус, расположенный на окраине города, по размерам мог бы конкурировать с Кейп-Фростом. Я

жила в комнате с тремя другими девушками, мы довольно быстро подружились и неплохо

ладили, но я частенько ловила себя на мысли, что то, что мама и Эмбер постоянно сидели в моей

комнате, сейчас сыграло мне на руку и даже пошло на пользу. Разумеется, я знала, что буду жить с

незнакомыми девушками моего возраста, никого из знакомых не оказалось даже близко. Когда ты

делишь комнату с теми, с кем познакомился пару часов назад, это одновременно здорово и

пугающе. Возможно, иногда с теми, кто знает тебя с детского сада, легче. Возможно, с теми, кто

тебя не знает так долго, не так легко – но и в этом есть свои плюсы, например, никто не будет

припоминать тебе твои прошлые нелепые ошибки. Но, в любом случае, быть совершенно одной –

не очень-то весело.

Ладно, не «совершенно одной». В том же здании жил и Люк, его комната была этажом ниже.

Буквально с первых дней он познакомился, кажется, со всеми в университете, и меня это не

удивляло.