|
Но чем дальше, тем больше Кристину тяготила роль домохозяйки и матери – со всей ее отупляющей рутиной, и жена решила вернуться на работу. В суде, когда решался вопрос, с кем из родителей останется дочь, Кристина обвинила его во всех смертных грехах. Она хорошо подготовилась к заседанию. В ее пользу говорили материнская любовь, устроенный быт и хорошо оплачиваемая работа. Против него свидетельствовала непредсказуемая и полная опасностей профессия полицейского. Кристина не забыла красочно расписать несколько эпизодов, доказывающих его пристрастие к спиртному. Что же сделала эта женщина, получив право одной воспитывать Элси? С головой ушла в работу, доверив дочь заботам сожителя. Женщина, когда-то поклявшаяся любить Марка всем сердцем, оказалась лживой мстительной стервой.
Кристина и Стивен вошли в дом. Сейчас Элси примет ванну, наденет халатик «Хелло, Кити» и шлепанцы, которые купил ей Марк, и сядет перед телевизором смотреть вечернюю сказку для малышей. Вообще-то Элси уже вышла из того возраста, когда детей увлекают такие передачи, но она ее прямо обожала и не пропускала ни одной. Злость у Марка куда-то схлынула, сменившись нестерпимой печалью. Еще не так давно родительские заботы и ему казались тяжким бременем – бесконечные купания, укладывание в постель, сказки на ночь, игры и многое другое, – но теперь он все на свете отдал бы, чтобы снова окунуться в их круговорот. Зря он сюда приехал. Марк завел двигатель и рванул с места. Прочь от этой улицы, от этого дома. Вот если бы можно было так же лихо умчаться от своих проблем… Мысли неугомонными мартышками скакали в голове, кривляясь и дразня неудачником и ничтожеством. Никому не нужным. Не доезжая до дома, Марк резко свернул на Касл-уэй. Там, неподалеку от порта, располагался паб. Попав в него до полуночи, можно было сидеть в заведении хоть до утра. Именно этим он и собирался заняться.
Дверь открыла Сара Брайтстон, миловидная женщина лет сорока пяти. Дорогой наряд, безупречный макияж. Обнаружив у себя на крыльце инспектора полиции, она не выказала никаких эмоций и пригласила Хелен в дом.
– Два дня назад. – Хотя накануне он не вернулся домой? – Питер – большой жизнелюб. И иногда его жизнелюбие бьет через край. Он всегда воспринимал поездки в Борнмут как что-то вроде праздника. Вполне мог напиться до бесчувствия, да и коллег напоить, а потом остаться ночевать в гостинице. Но утром он обязательно позвонил бы – узнать, как я, как мальчики… – У вас есть предположения, где может быть ваш муж? – Заблудились, наверное. По дороге поломались и пошли искать автомастерскую. Скорее всего, выпил лишнего, пошел и подвернул ногу. Или налетел на что-нибудь, расшибся. Это в его духе. С ним такое частенько случается. Она говорила уверенно, нисколько не сомневаясь, что ее муж жив и здоров. Восхищаясь ее стойкостью, Хелен все же заподозрила неладное. – Сколько человек участвует в поисках? – спросила Сара. – Мы задействовали все наши ресурсы. По крайней мере не пришлось лгать. Поиски действительно шли полным ходом, но результата пока не было, и с каждым часом росли опасения за безопасность пропавших мужчин. Дорога, по которой они поехали, выныривала из леса близ Кал-мора – узкая и длинная, но единственная. Заблудиться они не могли. Погода стояла ясная, никакого тумана… Хелен уже чувствовала, что трагедия, пережитая Эми, и исчезновение Питера связаны между собой, но выдвигать подобное предположение не стала и остальным запретила – пока они вели официальное расследование об исчезновении двух человек. Хелен не сказала Саре, что она из убойного отдела. Пока не время. – У Питера были неприятности? Его что-нибудь беспокоило? – спросила она. Сара покачала головой. Хелен оглядела хорошо обставленную комнату. |
