Издалека, едва различимый, доносился редкий треск автоматных очередей. Армия на стенах отражала очередную атаку пытающейся добраться до свежей крови нечисти. Вряд ли у ночных тварей что‑нибудь получится. Периметр практически неприступен. Да и ребята там толковые. Справятся.

Ближе к утру, когда небо на востоке уже начало заметно розоветь, мое тайное убежище обнаружил вампир. Маленький оборванный подросток лет двенадцати, скаля тонкие и длинные клыки, чуть ли не полчаса топтался под лестницей, с голодным вожделением поглядывая вверх. Он, несомненно, чувствовал волнующую человеческую кровь, но перейти к активным действиям так и не решился. А может быть, не смог сообразить, откуда доносится этот манящий аромат жизни.

Побродив вокруг застывшего навеки на ржавых рельсах старого монтажного крана, вампиреныш, негромко поскуливая, счел за лучшее удалиться, так ничего и не добившись.

И правильно сделал. Если бы он вздумал полезть наверх, я был бы вынужден принять ответные действия — даже этот худосочный пацан мог быть опасен. А так он ушел. И тем самым продлил свое не совсем живое, но и не полностью мертвое существование. Может быть, всего на несколько часов, но продлил.

А я избежал необходимости убивать ребенка.

Всемогущий Боже, я знаю, ты на нас сердишься, но детей‑то за что? Разве они в наших грехах виноваты?

Наконец над далеким горизонтом поднялось солнце, озаряя спасительным светом постепенно превращающийся в руины старый город. Только тогда я покинул свое убежище. Спустился по ржавой поскрипывающей лестнице. Осмотрелся. И, не оглядываясь, побежал прочь. Предстояло еще так много сделать…

Ощущение царапающего спину взгляда не отпускало меня ни на секунду.

* * *

К обеду я успел обойти уже добрую половину района, бегло осмотреть улицы и узнать массу интересных вещей. В частности, я выяснил, что подвал углового дома по улице Василевского облюбовала для своих дневок парочка взрослых оборотней. А некий уютный дворик, оснащенный ржавыми скрипучими качелями и грязной песочницей, по ночам с неизвестной целью весьма часто посещался вампирами, в компанию которых неведомо как затесался некто с вырезанными на подошвах армейских ботинок инициалами И. Б. Вероятнее всего Иван Бабушкин, бывший чистильщик, два месяца назад отправившийся в загородную разведку и бесследно пропавший где‑то среди заброшенных дачных и садовых домиков.

Впрочем, теперь уже не бесследно… Печальный конец для опытного разведчика и моего друга, ставшего теперь врагом.

Собственно говоря, подобные сведения я обязан был незамедлительно передать в Управление. Но я медлил. Возможно, потому, что чувствовал: главные открытия все еще ждут меня где‑то там, среди грязных запутанных улочек.

А еще меня до сих пор неотступно грызло какое‑то непонятное чувство. Будто бы что‑то упорно маячило прямо перед самыми глазами, но я так и не мог понять, что именно.

Искомого мертвяка я так и не нашел, равно как и никаких следов его существования. Нет, следы ходячих мертвых мне попадались в изобилии, но то были самые обычные мертвяки. Едва таскающие ноги, наполовину разложившиеся, неопасные и совершенно безмозглые. А того, кто мне нужен, я так и не обнаружил.

И ту неведомую когтистую тварь, что мимоходом отбросила с дороги старый грузовик, я тоже не выследил… Хотя это, может быть, даже и к лучшему. Не могу представить, как бы я выходил из положения, доведись мне столкнуться с этаким монстром нос к носу.

Устроившись верхом на стоически претерпевающей все невзгоды нового времени старой лавочке, я аккуратно пристроил вынутый из ножен меч так, чтобы он был под рукой. Осмотрелся вокруг, особо внимательно вглядываясь в таящиеся под кронами соседних деревьев тени. И только убедившись в полном отсутствии поблизости чего‑либо мало‑мальски опасного, откинулся назад, прислонившись спиной к теплому, нагревшемуся на солнце металлу.