— Маргарита Васильевна Ладыженская… — Девушка, кажется, смутилась окончательно. Даже начала заикаться. — Я здесь новенькая. Из университета… По переводу…

Я набрал полную грудь воздуха… И беззвучно его выпустил.

— Хорошо, Маргарита. Что там просил передать шеф?

— О… Дмитрий Анатольевич хочет, чтобы вы зашли в Управление.

— Когда?

— Сегодня. Прямо сейчас. Вы придете?

— Приду.

— Хорошо, я передам. До свидания, Алексей.

— Приду, — повторил я, возвращая трубку на место. — Приду, куда ж я денусь‑то?

Ну вот, нагрубил ни с того ни с сего человеку, и на душе сразу легче стало… Гадство…

Устало потянувшись, я вновь выглянул в окно. Полюбовался на лениво ползущие по небу угрюмо‑серые облака. Настроение у меня было точь‑в‑точь им под стать. Ночной отдых почему‑то практически не чувствовался. Такое впечатление, будто я, вместо того чтобы спать, полночи мешки с цементом грузил. Плечи саднили и ныли. Левая рука затекла.

Чего ради шефу приспичило вызвать меня в Управление? Да еще срочно. Что они там опять затеяли? Очередную научно‑исследовательскую экспедицию за пределы области? Будь я проклят, если еще раз свяжусь с этими паучниками.

Ладно. Разберемся. Черт побери, куда девался пояс?.. Ага, вот он, под кроватью.

Застегнув куртку, я перекинул через плечо ремень перевязи и по старой неистребимой привычке тут же проверил, хорошо ли вынимается из ножен меч. Сунул в кобуру пистолет, предварительно удостоверившись, что он заряжен. И только потом повернулся к зеркалу.

М‑да. Видок, конечно, еще тот: помятый, небритый, опухший словно после недельной пьянки, красноглазый. Ну да ладно. Не на смотрины иду…

Главная контора Управления внешней разведки и зачистки располагалась на месте бывшей железнодорожной академии. Мрачное такое здание по соседству с бывшим парком, откуда давным‑давно уже исчезли все деревья, а на клумбах вместо цветов произрастала картошка и капуста. Двери были гостеприимно распахнуты, будто бы приглашая случайных прохожих заглянуть в это щедро окруженное многочисленными и порой весьма страшноватыми легендами заведение.

У входа стояли двое ребят из наших. Курили самокрутки — настоящие сигареты в наше время дефицит страшный, доступный не всякому миллионеру. Одного парня я знал. Другого — нет. Из новичков, наверное. Тем не менее кивнули мне оба. Приятно быть известной личностью… Иногда приятно.

Взбежав по ступенькам, я послушно сдал меч по первому требованию охраны (пистолет можно было оставить) и вскоре был допущен в святая святых — рабочий кабинет нашего дорогого шефа Дмитрия Анатольевича Темникова.

В приемной за столом диспетчера сидела незнакомая мне молодая девушка, обладательница роскошных чуть рыжеватых волос и идеально‑точеной фигуры. Чуть склонив голову, она что‑то тихо говорила по телефону. Я дружелюбно мотнул головой и кое‑как выдавил из себя улыбку, за что удостоился короткого изучающего взгляда из‑под опущенных ресниц.

— Вы к кому?

Умница, девочка. Спрашиваешь, к кому я? А чей это вообще кабинет? Не желая изрекать благопристойные глупости, я молча ткнул пальцем в сторону украшенной резной медной табличкой двери и, проигнорировав негромкий протестующий возглас, плавно проскользнул внутрь.

— Задерживаешься, Алексей, — мягко укорил шеф, отрывая глаза от лежащих перед ним бумаг и поглядывая на меня поверх нелепо смотрящихся на его орлином носу очков. — Мы тебя уже давно ждем.

Мы — это он, очевидно, имел в виду себя и того тощего типа, внешне больше похожего на богомола, чем на человека. Восседал этот человек‑насекомое в единственном во всем кабинете кресле, несмотря на свою исключительную худобу, каким‑то образом заполняя его целиком.